Трапеция

Томми, белый от боли и унижения, сумел посмотреть на лица вокруг — большая часть людей явно забавлялась. Видно, услышав смех Марио, они приняли происходящее за шутку.

Коу Вэйленд сказал с высоким резким смешком:

— Давай, Томми, проси пощады, скажи, что будешь хорошим мальчиком.

Джонни неловко приблизился к ним.

— Бога ради, парни, хватит идиотничать. Отпусти паренька, Мэтт, ему же больно.

Марио не двигался. А Томми, будучи не в силах больше терпеть, сдался и шепнул:

— Марио… отпусти. Пожалуйста.

— Скажи, — пробормотал Марио, — а не то я тебе руку сломаю.

— Членосос, — прошептал Томми и, почти всхлипывая, упал лицом в грязный пол. Как он мог? Что на него нашло? Ему что, нравится причинять мне боль? И точно ли именно мне?

Марио громко рассмеялся. Полотнища тента шевелились на ветру, пятна солнечного света, пробиваясь сверху, причудливо танцевали на красивом точеном лице. Томми закрыл глаза.

Почему? Почему? Почему?

Марио и прежде бывал жесток, но никогда с таким явным концентрированным садизмом. Как тем вечером, когда мы подцепили двух девушек. Будто в него что-то вселяется.

И, вспомнив, как все началось, Томми с неожиданным отчаянием подумал:

«Лучше бы они поймали нас на горячем. Это было бы по крайней мере честно».

— Что ты себе думаешь, старший братец? — потребовал Джонни. — Только что дали сигнал к параду. Томми, вставай, одевайся… обязательно было затевать драку прямо перед шоу?

Томми, дрожа, поднялся. Вытащил доску, которая, будучи установленной на два сундука, служила туалетным столиком, и поставил на нее зеркало. Плечо словно молотком отдубасили. Томми осторожно им подвигал, потом еще раз — свободнее. Затем опустился на сундук и принялся разуваться. Когда позади прошел Марио, Томми прошипел ему в спину:

— Сукин сын!

Марио, посмотрев искоса, сел и бросил Томми сверток, помеченный

«Т.САНТЕЛЛИ» — костюм для парада. Из своего свертка парень достал широкий халат и принялся застегивать его поверх уличной одежды.

— Эй, ты бы лучше трико под низ надел, — повернулся к нему Джонни. — А то не успеешь переодеться к акробатическому номеру.

Марио даже головы не поднял.

— За свой костюм поволнуйся, а со своим я как-нибудь справлюсь.

— Мэтт, я ведь только сказал…

— Лезь сам на этого проклятого верблюда, если он тебя так заботит! — рявкнул Марио.

Джонни снял штаны, обернул набедренную повязку поверх трусов и принялся наматывать тюрбан.

— Ну ладно, синьор Марио, но если нам впаяют штраф за опоздание, вычтем из твоей зарплаты. Готов, Том?

Они забрались на верх импровизированной мачты, внизу расстилалось бурлящее море животных, платформ и полуодетых девиц.

— Какого черта у вас случилось? — спросил Джонни краешком рта.

Томми, цепляясь за неровное дерево, пробормотал:

— Кажется, он был в плохом настроении и искал, на ком бы выместить.

Джонни присвистнул.

— Вот черт. На моей памяти только Анжело мог его приструнить, когда ему моча в голову ударяла. Слушай, Том, нельзя такое терпеть, давай я с ним поговорю.

Томми, несмотря на больное плечо и подавленное настроение, не был готов к такому шагу.

— Джонни, мне защитники не нужны.

— Но ты ведь вполовину меньше него, Везунчик, — напомнил Джонни с непривычной заботой, — и тебе приходится с ним жить. Не могу я стоять рядом и смотреть, как он тебя избивает.

— Почему бы тебе не перестать совать нос в чужие дела?

— Ну смотри, упрямец, — уязвленно фыркнул Джонни. — Если он сломает тебе шею, плакаться ко мне не приходи.

Томми невольно рассмеялся.

— Что тут такого смешного?

— Ты и Марио, — объяснил Томми. — Прямо из одного теста вылеплены. Два сапога пара.

— Ну разумеется, — ухмыльнулся Джонни. — Потому и терпеть друг друга не можем.

Но к тому времени, как платформа пришла в движение, веселье кончилось.

Томми был испуган и в то же время разозлен: чувство защищенности стремительно сходило на нет — словно он на середине кача обнаружил, что сетка куда-то пропала. Это ощущение заставило его задуматься о кошмаре, который он видел когда-то, но никак не мог припомнить.

Томми старался себя успокоить. Оставляй все чувства внизу. Что бы ни случилось. Иначе мы разругаемся.

Марио никогда не проделывал подобного перед представлением, и Томми гадал, сможет ли он выйти на номер как ни в чем не бывало.

Обогнув три манежа, платформа вернулась к форгангу. Томми слез вниз и помчался переодеваться, на ходу разматывая тюрбан. К акробатическому номеру ему удалось мало-помалу привести чувства в порядок. Стойка, кувырок, удержать Стеллу на руках, бросить ее на плечи Джонни — он только поморщился, когда вес пришелся на пострадавшее плечо. К тому времени, как они собрались в шатре готовиться к полету, тревога сменилась ровной сдержанностью. Марио возился с лентой, обматывая запястье. Томми подошел прямо к нему и отчетливым ясным голосом попросил:

— Поможешь?