Травяное гнездо

Мигом вбежала в переднюю. На столе лежала книга. В ней закладка. Скрипнули ворота.

Закладкой служило письмо. Почерк был ровный, никогда я не видела таких круглых каллиграфических букв.

Шаги приближались.

– Эй, милочка! – послышался недовольный голос Зверева.

Я попыталась сфотографировать письмо, но фотография получилась размазанная.

– Милочка, где вы? – повторно раздался голос.

Я снова нажала на кнопку телефона, пытаясь поймать фокус.

Когда он вошел в дом, я только что и успела, как метнуться, прыгнуть через порог в заднюю. По моему растрепанному виду он понял: делала я что-то недозволительное.

– Воды хотела попить, – тут же соврала я и как-то чересчур довольно улыбнулся.

– Вам лучше уйти, – сквозь зубы процедил он.

– Но я же не задала вам вопросы, – предприняла еще одну попытку оправдаться и поспешила уйти из дома, пока он не решил вызвать полицию или ударить меня поленом. Кто его знает, что у него на уме. А если вдруг он связан с пропажей Новикова, то ударит не раздумывая.

Домой не просто шла, а почти бежала, так уж хотелось мне посмотреть, что в письме. И опять чутье подсказывало, что там есть информация, которая, наконец, позволит сдвинуться с мертвой точки.

Вот что было написано в письме:

«С большой охотою готов тебе рассказать о последних происшествиях в больнице. Привлекающий твое внимание больной Виктор Г. снова перестал ходить в туалет. А делает это словно он собака. Надеюсь, то не вызвало у тебя отвращение, и что ты не трапезничал в эту минуту.

Виктор ведет себя все страннее, ночами говорит «смогу иль нет», не связано ли это с исчезновением людей, ищет он их что ли … но до сих пор не дает мне покоя воспоминание, как читали они с Борисом жуткие стихотворения, когда умерла Элечка.

Лариса просит меня оставить эту историю, так и получается, что ни с кем более, как с тобой, я не могу это обсудить.

Как твое здоровье?»

Так значит, он хорошо знал Новикова! Кто такие Элечка и Виктор? И что за исчезновения людей. Людей? Людей?! Боже, да что здесь происходит! Скрипнул пол ни с того ни с сего.

Духи, что ли, пожаловали?

Нервно засмеялась.

Дрожащими пальцами пролистала галерею на телефоне, желая рассмотреть одну фотографии. На конверте – Степанов Петр. И адрес больницы. Адрес получателя – деревня Малакан, соседняя деревня.

Получается Зверев в соседней деревне жил? Как-то совсем все запутанно стало.

От адреналовой встряски немного приустала. Решила прогуляться и успокоиться, потому что я хоть и была обескуражена своим поведением, но в целом гордилась и радовалась обнаружившейся смелости.

Вышла ко двору (как здесь говорят), чтобы подышать и поискать интернет заодно. Интернет – штука настолько привычная городскому жителю, что его отсутствие не просто кажется странным, а выводит из равновесия, как если бы тебе сказали, что с сегодняшнего дня велено ходить без одежды.

Интернет в этой деревни появлялся в разных местах: иногда у болота, в редкие минуты даже у дома. Внутри дома, по закону подлости, конечно, никогда.

Мне кажется, я еще не рассказывала про это огромное болото, которое начиналось в метрах десяти от дома сторожа и занимало огромное пространство. Оно лежало ровно в параллель моей улице, а где заканчивалось, я даже не знаю. За домом сторожа, прямо возле болота – дорога, по которой любили прогуливаться местные. Я тоже, нет-нет, да и повторяла за всеми, гуляла по болоту. От болота несильно пахло прелым, скорее оно даже больше пропиталось запахом леса, который окружал всю деревню, перебивая любые другие запахи. Но тем непредсказуемее, опаснее выглядело болото. Поверхность постоянно пузырилась, словно под водой задыхались люди. Покрыто не тиной, а зеленной присыпкой, между которой грациозно рассекали водомерки.

Иван рассказывал, что на этом болоте, поросшем мхом, часто прятались беглые каторжники и там же умирали, топли в болоте. А тех, кого ловили, приколачивали здесь же цепями к деревьям, чтобы неповадно было остальным.

Однако сегодня я пошла гулять в другую сторону. Когда проходила мимо больницы, почувствовала, что испытываю некий трепет, не страх, но что-то похожее. Ускорилась, потому как уже темнело. Здание клуба располагалось не дальше чем в двадцати метров от забора больницы. В клубе у каких-то парней (похожи на старшеклассников) выяснила, что показ фильма будет через два дня. Какой фильм будут показывать, не сказали. «Не все ли равно?» – спросил меня один из них.

И в самом деле, есть ли фильм, на который я бы сейчас не пошла?

Когда ко мне в гости впервые зашел Иван, я уже собиралась спать, измученная от приключений сегодняшнего дня. Иван был пьян. Видимо, в другой день на пороге моего дома не решился бы появиться.

Пьяный Иван был говорлив.

– Почему я должен переживать за этот черный народ? Я сволочь, что научился не поддавать виду? Хотят, чтобы кланялся, не раздумывай – кланяйся, а они про себя думают: «Ой, как ты удивишься, голубчик». Только так и можно стать кем-то, чего-то добиться.