Травля. Кто не любит патриотов

8. Пропаганда и агитация это деятельность, а обязательным признаком деятельности является длительность во времени и множественность отдельных деяний. Поэтому и в законе «О противодействии экстремисткой деятельности», понятие «экстремистские материалы» даже в их определении даются во множественном числе, и в статье 280 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», понятие «призывы» дано во множественном числе. А при фабрикации данного уголовного дела, оно возбуждено за одну публикацию, то есть, возбуждено не за запрещенную Конституцией агитацию и пропаганду, а с целью изменить конституционный строй и запретить свободу слова.

9. Поводом возбуждения уголовного дела послужил заведомо ложный донос Россвязьохранкультуры, причем, его ложность была видна сразу же. Согласно статье 13 «О противодействии экстремистской деятельности» информационный материал признается экстремистским судом, а из доноса было видно, что его признала экстремистским сама Россвязьохранкуль-тура, и только. Данный донос должен был быть возвращен заявителю с разъяснением, что заявитель обязан обратиться к соответствующему районному прокурору с заявлением о признании статьи Дуброва экстремистским материалом. Вместо этого, вопреки закону была начата проверка и возбуждено уголовное дело.

10. Основанием возбуждения послужили заведомо недопустимые доказательства: во-первых, Заключение экспертов ГЛЭДИС, в котором лингвисты, даже не предупрежденные об ответственности за заведомо ложное заключение, отвечали на вопросы права, причем на такие, на которые имеет право отвечать только суд.

11. Во-вторых, сами предупреждения, приобщенные к делу, как доказательства моей вины, выходящей за рамки обвинения, являются заведомо недопустимыми, поскольку получены с нарушением сразу двух федеральных законов — «О СМИ» и «О противодействии экстремистской деятельности».

В этих предупреждениях утверждается, что газета «Дуэль» публиковала экстремистские материалы, но статья 4 Федерального закона «О средствах массовой информации» устанавливает: «Не допускается использование средств массовой информации в целях… осуществления экстремистской деятельности…». То есть любые претензии газете могут быть предъявлены только за деятельность по публикации экстремистских материалов, а не за тот или иной опубликованный материал, каким бы он ни был экстремистским. Соответственно, статья 8 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» установила: «В случае распространения через средство массовой информации экстремистских материалов либо выявления фактов, свидетельствующих о наличии в его деятельности признаков экстремизма…редакции…выносится предупреждение…». Закон четко оговорил, что одно предупреждение выносится за деятельность — за несколько опубликованных экстремистских материалов, а не за один материал, и, главное, эти материалы уже должны быть признаны экстремистскими. А материалы в газете «Дуэль», за которые вынесены предупреждения, признаны экстремистскими в законном порядке только в начале этого года и для того, чтобы оправдать обвинение против меня.

12. Для фабрикации собственных доказательств, следствие и прокуратура Москвы прикинулись умственно недоразвитыми дебилами, не понимающими ни требований закона, ни требований Генпрокуратуры, ни даже русского языка, а посему не способными даже понять, о чем пишется в куске газетного текста в 290 слов.

13. Следствие заказало экспертизу этого текста, причем по смыслу обвинения это обязана была быть комплексная политологическая, религиоведческая и социально-психологическая экспертиза. Поскольку текст статьи предельно ясен и короток, никакого завуалированного значения не имеет и следствие о завуалированном смысле не говорило, его не искало и о нем не упоминает, то не было никаких оснований привлекать лингвистов в помощь остальным специалистам. Тем не менее, следствие, вынеся постановление о назначении комплексной экспертизы, оперлось на сфальсифицированное заключение только лингвистов-авто-роведов ФСБ.

14. И этим лингвистам были поставлены на разрешение вопросы права — вопросы о наличии в тексте Дуброва объективной стороны экстремизма. Причем, вопросы права были поставлены прямо формулировками диспозиции статьи 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности», а поскольку она включает в себя диспозицию статьи 280 и других статей УК РФ, то фактически лингвистам было предложено вынести приговор по нескольким статьям Уголовного кодекса.

15. И то, что следствие заказало лингвистам ответы именно на вопросы права, доказывается и самим гособвинителем Яковлевой. На заседании 14 января, она, пытаясь пояснить, почему экспертиза была поручена не специалистам социальной психологии, политики и религиоведам, а не имеющим отношения к делу лингвистам, заявила: