Травля (СИ)

— Ты не можешь так говорить. Это слова глупого человеческого мальчишки. Наш вождь другой. И у него другое мнение. И скоро он его проявит. И это не твой мир. И не твой народ. Ты пришел сюда с одной целью — сделать этот мир полностью нашим. Ты скоро все вспомнишь. Скинь с себя этого глупого мальчишку, ведь он тебе без надобности, ты можем существовать в этом мире и без него, быть самим собой. Тогда, возможно, память быстрее к тебе вернется. И ты поймешь, что не об этой женщине ты должен заботиться, и, тем более, не об остальных проклятых. Они — всего лишь червяки на наших крючках, которыми мы вылавливаем из этого мира энергию, которую здесь принято называть душой… Но если мы все сможем просто проникнуть в этот мир, эти проклятые станут нам не нужны. Мы сможем получать энергиею не через них, а напрямую, забирая ее сразу из человеческого тела. Мы все ждем… ждем тебя, наш повелитель… Ты совершаешь ошибку, отталкивая меня. Твой враг не я. Наоборот, я должен и хочу защитить тебя от твоих врагов. От людей, которые узнали о нас и начали защищаться. От этой женщины, которая ведет тебя к погибели, сама о том не ведая. Да, она думает, что спасает тебя, защищает, но это не так. Ты, несчастная, за руку прямиком ведешь своего сына на смерть! — не скрывая своей неприязни, обратился Луи к Кэрол, потом снова к мальчику. — Оставь ее, Болли, с ней ничего не случится. Она давно уже должна была умереть, а знаешь, почему до сих пор жива? Совсем не потому, что ты смог ее удержать. Она спуталась с благословенными, спаривалась с ними, носила в своем теле детей от одного из них, его свет… В ней до сих пор осталась частичка этого света, малая доля… но достаточная для того, чтобы она, как поплавок, удерживала ее в этом мире, не позволяя умереть, как этот свет не позволяет умереть благословенным, пока они не потеряют его. Так что ничего с твоей мамой не случится. Я не знаю, как долго в ней будет оставаться частичка этого света, которым ее наделили благословенные, возможно, навсегда. Она не нуждается в твоей защите. Пусть идет и дальше трахается с благословенными — это для нее лучшая защита.

— Ты врешь! — взъярился Патрик. — Это я ее вытаскивал, я ее спасал! Я не вижу никого света!

— Его слишком мало, поэтому и не видишь.

— Нет! Я ее спасал! Не какой-то там свет, а я! Ты все врешь! Ты же был уверен, что она умрет, сам мне говорил. Ты сам пытался ее убить, убил, вышиб из нее душу, и это я ее вернул. Чтобы ты ни говорил, я не оставлю маму! Пусть даже это правда, и в ней есть защита благословенных! Ее не достаточно, я в этом уверен! И если бы не я, ее бы уже не было! Убирайся, я не буду тебя слушать!

— Но, Болли, вы в опасности. Буря стихнет, фанатики возобновят свои попытки. Я не могу их видеть из-за благословенных, которыми они прикрываются, но я и так знаю, что они не отступят, что готовят уже следующее нападение. Позволь мне вам помочь. Вы сейчас в ловушке. Они придут с благословенным, и вы ничего не сможете сделать. Я пришлю за вами проклятых. Они вывезут вас оттуда. Пожалуйста. Я прошу.

— Ты хочешь убить маму. Я слышу твои мысли, — напряженно процедил Патрик. — Слышу. Она стоит между мною и тобой, очень мешает. Тебе надо от нее избавиться. Я не позволю тебе! Пошел вон! Если я твой вождь, ты должен меня слушаться!

— Сейчас ты не мой вождь. Сейчас ты глупый, ничего не понимающий мальчишка. Когда появится мой вождь, я буду подчиняться беспрекословно. Я мечтаю, чтобы он появился. И все для этого сделаю. Я обязан его защищать, пока он не наберется сил.

— В нем уже достаточно сил, чтобы надрать тебе задницу! Убирайся!

— Нет, Болли. Я пришлю проклятых. Много проклятых. Если вы подчинитесь, я не трону твою маму, обещаю. Я заберу вас и буду защищать. Если нет — они убьют ее, а тебя все равно привезут ко мне.

— Ты врешь! Они придут и убьют ее, а меня заберут! Ты не можешь меня больше обмануть, я же сказал — я слышу твои мысли!

— Хорошо, это очень хорошо. Значит, мой повелитель быстро набирается сил.

— Если сюда сунутся проклятые, мы с мамой всех убьем, как этого Хьюго! Хочешь нам помочь — пусть пригонят нам машину и убираются, мы сами отсюда выберемся!

— От фанатиков это вас не спасет. Они пойдут по пятам, догонят и убьют вас.

— Без тебя разберемся.

— Не разберетесь.

— Тогда пришли к нам Нола и Иссу! Они нас защитят!

— Не защитят. Только я могу вас защитить. Болли, ты погибнешь. Чтобы выжить, ты должен выбрать, что для тебя важнее — твоя жизнь или жизнь мамы. А ты, Кэрол, что притихла? Выбор невелик — либо умираешь ты одна, либо вы умираете вдвоем. Разве ты не готова пожертвовать собой ради спасения своего сына? Я знаю, человеческие самки на это способны…

— Сам ты человеческая самка, урод! Отстань от мамы, не смей с ней разговаривать, я запрещаю! Не отвечай ему, мам. И не слушай. Он все врет. Специально так говорит, чтобы запугать нас и сбить с толку, — Патрик побагровел, глаза его загорелись красным огнем, черты лица вдруг обострились, а внутри заклокотал тихий, уже хорошо знакомый Кэрол звук. Она схватила мальчика за руку.