Травма и исцеление. Последствия насилия – от абьюза до политического террора

Когда люди, пережившие травмирующий опыт, переходят на третью стадию востановления, число вариантов выбора возрастает. В зависимости от того, как человек определяет свои приоритеты, полезными могут оказаться разные типы групп. Группа, фокусирующаяся на травме, может оставаться наиболее подходящим вариантом, если пострадавшему или пострадавшей необходимо справиться с конкретной проблемой, которая мешает развитию отношений. Например, человек, подвергавшийся насилию в детстве, может хотеть решить проблему замалчивания, которая препятствует более искренним отношениям с его семьей. Также для подобных групп хорошо подходит задача подготовки семейного разоблачения. Члены группы обладают почти сверхъестественной способностью понимать динамику отношений в семьях друг друга, и, хотя они могут чувствовать себя нерешительными, парализованными и беспомощными в общении с собственными родственниками, в отношении других семей их ничего так не сдерживает. Изобретательность, воображение и чувство юмора других членов группы обеспечивают бесценную помощь человеку, который пытается обсуждать возможность перемен в устоявшихся семейных отношениях.

Аналогичным образом участие в ограниченной по времени, сфокусированной на травме группе может подойти людям с проблемой посттравматической сексуальной дисфункции. В ходе одного из немногих контролируемых исследований в этой области психолог Джудит Бекер и ее коллеги сравнили результаты десяти сеансов индивидуального и группового лечения сексуальных проблем, связанных с травмой. Оба типа терапии имели поведенческую направленность с четко определенными методами и целями. Задачей было помочь каждой участнице «обрести контроль над своей сексуальностью путем постепенного контролируемого воздействия включающих страх сексуальных ситуаций, поступков и взаимодействий»[629]. Как индивидуальное, так и групповое лечение показало себя высокоэффективным для задачи контроля таких травматических симптомов как флешбэки изнасилования. Однако спустя три месяца результаты лечения в группе явно и во всех аспектах превзошли достижения индивидуального формата терапии: участницы групп сообщали о более широком и устойчивом терапевтическом эффекте.

Другие остаточные проблемы, такие как перевозбуждение и страхи, также можно продуктивно решать в групповом сеттинге, например на курсах самообороны. Опять же, это сфокусированный на задаче, ограниченный по времени групповой опыт, хотя и не групповая терапия. Опытные инструкторы самообороны признают крайне эмоциональную природу своей работы и понимают, что ответственны за создание безопасной психологической атмосферы, не претендуя при этом на роль терапевтов. Поддержка группы помогает выжившим получать и использовать новые навыки вопреки своим страхам, а пример других дарит надежду и вдохновение. Мелисса Соулт подчеркивает важность группы как источника силы во время обучения женщин самозащите:

«Уже само ощущение, которое возникает, когда пятнадцать человек болеют за тебя, желают тебе успеха, – это очень необычное переживание для женщин в нашей культуре. Именно это переживание связи с другими помогает уменьшить страх или оцепенение. Люди, которым впоследствии пришлось воспользоваться своими навыками самозащиты, рассказывают, что в момент опасности они слышали эти голоса, слышали, как группа подбадривала их»[630].

В то время как группа, фокусирующаяся на травме, может быть полезна для работы с определенными остаточными проблемами на третьей стадии восстановления, более общие трудности в отношениях лучше решать с помощью групповой межличностной психотерапии. Многие пострадавшие, особенно те, что перенесли длительную повторяющуюся травму, понимают, что это событие ограничило и исказило их способность к близости с другими людьми. Сильвия Фрейзер размышляет о своих вечных трудностях в формировании отношений после того, как она пережила инцест: