Требуется идеальная женщина

Мари издала громкий стон — она и правда была на пределе. Сосиски отступили на второй план, и я повела ее к себе. И очень пожалела, что Жюли нет дома — она, как никто другой, умела находить выход из подобных ситуаций, организуя поиск потерявшегося в метро слепого и одновременно занимаясь приготовлением вегетарианского ужина на десять персон и планируя завтрашнее утреннее совещание. Мне до нее далеко — я мечтала об одном: лечь в горячую ванну и предаться сладостным мыслям о Джорджии. Но в отсутствие Жюли приходилось взвалить заботу о ближнем на себя.

Дома я предложила Мари выпить, пока я приму душ и смою с себя треволнения дня. Но она отказалась наотрез. По ее мнению, я не осознала всей тяжести происшедшего; нам надо не дома сидеть, а мчаться в метро, звонить в полицию, в мэрию, вызывать пожарных и печатать объявление в газетах!

Ничто не наполняет меня таким ледяным спокойствием, как вид психующих людей.

Я оставила Мари волчком кружиться по ковру в гостиной и отправилась на кухню. Достала из морозилки бутылку зубровки, наполнила пару рюмок, вернулась в гостиную и объяснила Мари, что нам с ней просто необходимо немного выпить; мозги у нас прояснятся, и мы решим, что делать дальше. Она ничего не желала слушать и резким жестом смахнула на пол обе рюмки. Я очень не люблю, когда проливают водку — это одна из немногих вещей, способных пробудить во мне настоящую ярость. Мне хотелось, чтобы эта баба немедленно убралась вон из моего дома, и я приказала ей сесть на диван-футон и в строго хронологическом порядке рассказать мне, что произошло. Только так я могла надеяться, что помогу ей отыскать парня, после чего провожу ее на вокзал и навсегда избавлюсь от обоих.

Мари объяснила, что в поезд до Парижа они сели сегодня утром. Они ехали на встречу с директрисой Института слепых, чтобы обсудить возможность со следующего года записать Жермена на обучающий курс. Все прошло прекрасно, директриса их обнадежила. Простившись с ней, они спустились в метро на станции «Дюрок». Мари изучала схему метро, чтобы понять, как добраться до вокзала Монпарнас, и в это время у нее украли сумку, в которой лежали все ее вещи, включая мобильный телефон. Жермен, естественно, ничего не видел.

У нее не осталось ничего — ни обратных билетов на поезд, ни мобильника, ни денег на метро. Катастрофа. Мари побежала к окошку информации — служащий, коллекционер значков дзюдо, которыми был щедро усеян его жилет цвета бутылочного стекла, проявил к ней сочувствие, позволив позвонить со служебного телефона. Единственным парижским номером, которым она располагала, оказался мой — она записала его на клочке бумаги и каким-то чудом не убрала в сумку, а сунула в задний карман брюк. Пока она разговаривала со мной из служебного помещения, Жермен, оставшийся ждать ее снаружи, куда-то отошел и затерялся в толпе. Мари боялась, что он упал на рельсы или что с ним случилось еще что-нибудь столь же ужасное. Я заставила ее выпить рюмку ледяной водки, сказав, что иначе не стану ей помогать.

Мы прикончили бутылку. Мари совершенно опьянела и стала гораздо симпатичней. Глаза у нее плавали, как у слепого щенка.

— Я найду решение, — сказала я. Водка всегда придает мне веры в свои силы.

— Вы потрясающая женщина, — заплетающимся языком пролепетала она.

Я почувствовала прилив гордости. Эта миниатюрная женщина со своим остреньким носом и крохотной челюстью, эта коротышка, упившаяся в хлам у меня в гостиной, давала мне власть над своей жизнью: ее счастье — или несчастье — были в моих руках. Я еще ничего не сделала, но Мари уже смотрела на меня как на героиню.

— Мне надо побыть одной и хорошенько подумать, — рассудительно произнесла я.

И изложила ей свой план. Она вместо меня поедет к Карлосу и вернет ему аппаратуру, а я за это время разыщу ее Жермена.

— Замечательно! — воскликнула Мари, вытаращив глаза так, что они едва не вылезли из орбит.

Еще никогда в жизни я не испытывала такого ощущения власти над другим человеком. Но ей захотелось узнать, что именно я собираюсь предпринять.

— Доверься мне, — сказала я, не имея ни малейшего представления о своих дальнейших действиях.

Мари укатила на такси, а я напустила полную ванну, воспользовавшись украденными в отеле пузырьками с гелем; их запах безжалостно напомнил мне о ночи, проведенной с Джорджией. Я погружалась в горячую воду, широко открыв рот и дыша полной грудью. С момента расставания с Джорджией я существовала в безвоздушном пространстве. Почему она до сих пор мне не позвонила? Приходилось смириться с очевидным: у нее есть другая женщина.