Требуется муж, или Охота на темного магистра

Вычитанная в свое время в сборнике чужих мыслей фраза помогла выпутаться из сложной ситуации.

– Совершенно верно, – Эдмон принял ее слова за чистую монету. – Лар’Нессы славятся упрямством не меньше, чем Лар’Ирены, я еще заставлю корону признать наши заслуги и отменить глупое правило крови.

Эдмон намекал на давний эдикт, допускавший в совет только белых магов. Он принимался во времена, когда носители фиолетовой крови грезили о троне. Тем самым тогдашний монарх пытался себя обезопасить. С тех пор минуло много столетий, указ давно утратил смысл, однако до сих пор действовал.

Вайолет промолчала. Ей не понравились властный тон спутника, позиция сильного, с которой он намеревался общаться с императором, и проскользнувший между слов намек, что отныне все блага достанутся только темным. Но они и так считались высшим сословием, каких еще привилегий жаждал Эдмон? «Успокойся, – девушка пыталась унять нараставшую тревогу, – они все такие. Да и разве не глупо выходить замуж за подкаблучника? Собственного тестя он точно не тронет, а до остальных тебе дела нет».

– Искренне желаю вам удачи, ильер.

Вот чем-чем, а искренностью в ее словах не пахло. Однако цель требовала преодоления препятствий, и Вайолет включилась в охоту на жениха. Она сыпала комплиментами, щебетала о том, как не хватает при дворе людей, подобных Эдмону Лар’Нессу, а сама думала о Дауре. Владелец замка крепко обосновался в ее голове. Уж ему-то глупый щебет Вайолет не понравился бы, он бы самодовольно не улыбался, выслушивая похвалы. Магистр – крепкий орешек, а его кузена можно заманить в сети элементарными уловками. Тверди, какой он необыкновенный, как ты с рождения мечтала повстречать подобного мужчину, и думай о яблочном пироге. О чем угодно, только не о спутнике.

«Интересно, а этот уложил бы меня в постель? – задумалась Вайолет. – Пожалуй, смог бы». Только ей туда не хотелось. Если она выйдет за Эдмона, ограничится супружескими обязанностями по четвергам. Когда он касался ее, придерживая на поворотах извилистой тропинки, девушка не чувствовала ни намека на ту дрожь, возбуждение, которые дарили руки Даура Лар’Ирена. Ах, если бы хмурый ильер поцеловал ее, хотя бы пальцы! Не чопорно коснулся воздуха над ладонью, а запечатлел свои губы на коже. Что бы она тогда испытала? Вайолет только представила, и тело пронзил разряд крошечной молнии.

– Миледи, чему вы так загадочно улыбаетесь?

Девушка запоздало сообразила, что позволила эмоциям пробиться сквозь маску расчетливого кокетства. Она слишком много думала о магистре Тайной стражи и слишком мало о его кузене, а ведь Вайолет надумала женить его на себе. Затея провалится, если она и дальше станет грезить о поцелуях другого. И ладно бы, если бы он любил ее! Хотя бы чуточку. Но Даур ясно дал понять, что Вайолет ему не нужна, так почему она бегает за ним как собачонка?

– Собственным мыслям, ильер, собственным мыслям…

Загадочность добавляет женщине очков в глазах мужчины.

Эдмон свернул к реке. Вайолет напряглась: вдруг из кустов снова вылезет гуль, раззявит пасть стрыга? Но дневной свет распугал охранников дома ильера. Местность казалась мирной, даже красивой: плавный изгиб реки, серебристые шапки на ветвях деревьев, красногрудые птички, лакомившиеся янтарными бусинами ягод. Вайолет на миг показалось, будто она снова попала в другую реальность, и девушка заозиралась в поисках дымки морока. Сейчас он развеется, и они окажутся на безлюдной дороге возле остатков каменной крепости.

– Все в порядке?

Эдмон привстал на стременах, пытаясь отыскать то, что ее встревожило. Однако чувства темного мага твердили: никакой опасности нет, мертвецы не поднимутся до ночи. «Надо попросить кузена лучше их привязать и донести до их скудного умишка, что леди своя, – промелькнула попутно мысль. – Неровен час, сунется гулять под луной».

– Да, только… – Вайолет передернула плечами, досадуя на собственные глупые страхи. – Здесь так мирно.

– На первый взгляд. Но со мной вам ничего не грозит.

Ну вот, без особых усилий с ее стороны Эдмон рвется защищать даму, почему же Вайолет не рада? Прежде она поздравила бы себя с очередной победой. Пансион пансионом, но воспитанницы частенько видели мужчин, и Вайолет не упускала случая отточить на них свои чары. Чуточку флирта, магии голоса – и получаешь то, что хочешь. Развратница? Вайолет таковой себя не считала. Учитель рисования стал первым, с кем она целовалась, кому позволила больше молчаливого восхищения. И ради благого дела – ей действительно не хотелось выставить себя неумехой перед герцогом Берилом. Увы, ее стараний не оценили. И дело не в разорванной помолвке. Целоваться с Майлзом – все равно что со статуей. Вайолет испытала горькое разочарование, когда он торкнулся губами в ее щеку на приеме по случаю оглашения. Они стояли на балконе одни, вдали от гостей, но герцог отнесся к будущей жене как к своей престарелой бабушке. После он и вовсе не считал нужным ее целовать. Тут бы любая кинулась в объятия императора! Он хотя бы не усыплял рассказами о политике.

– Куда направимся: осмотрим Майтреф или полюбуемся природой?