Треки смерти

Шумы вдруг прекратились.

Я посмотрел в зеркало заднего вида. В комнате Такагаки Саи в какой-то момент зажегся свет. Я выкрутил на максимум звук принимающего устройства, прижал руки к наушникам и прислушался.

Судя по всему, она вернулась домой и вставила адаптер в розетку. Таким образом на подслушивающее устройство пошло питание. Теперь, пока адаптер включен в сеть, он может хоть вечно ловить звук и отправлять его по электроволнам.

Послышался звук легкого трения.

Он продолжался некоторое время, потом раздался слабый удар, как будто кто-то потрогал адаптер, а затем какой-то низкий звук. Наверное, в адаптер вставили USB-кабель. Интересно, а что присоединили к кабелю? Наверное, маску для глаз? Или же смартофон – что-то в этом роде?

Шлеп! Похоже, адаптер упал на что-то мягкое.

Затем последовал легкий шелест, будто ткань терлась о ткань.

– Порошок…

Так мне послышалось. Зачем порошок, если ты только что вернулась домой? Я нахмурил брови и сконцентрировал все свое внимание на звуках. Слышны были громкие вздохи. Как будто ей очень хорошо… О, она, наверное, пробормотала: «Хорошо». Может, к USB-адаптеру была подключена не маска для глаз, а кое-что другое?

Я закрыл глаза и представил.

Такагаки Сая лежит на кровати. Маска на глазах, губки направлены в потолок. От приятного тепла на глазах ее губы слегка приоткрываются. Провод от маски воткнут в мой адаптер, а адаптер вставлен в розетку в стене… Нет, ее шепот и дыхание были слышны очень четко, а это значит, что адаптер расположен ближе. Например, розетка могла быть встроена в изголовье кровати. Или же у ее подушки лежал удлинитель, вставленный в розетку в стене… Наверняка последнее. Был звук, как будто адаптер падает на что-то мягкое – это все объясняет. Она взяла удлинитель, который был протянут от стены к подушке, и вставила в него адаптер. А в адаптер воткнула провод от маски для глаз. Потом кинула его себе на кровать и легла.

Некоторое время ничего не было слышно.

Такагаки Сая лежала, расслабившись, на кровати и наслаждалась теплом маски. Уставшая от учебы, она может, наверное, так и уснуть. Будет ужасно, если она получит низкотемпературный ожог. Но, скорее всего, ничего страшного не случится, такие устройства обычно отключаются автоматически через двадцать – тридцать минут.

– М-м-м…

Быстрое шуршание ткани, скрип кровати. Похоже, она что-то заметила, испугалась чего-то, что заставило ее резко встать.

Тихий звук шагов. Они приближаются. Они довольно четкие и, скорее всего, принадлежат мужчине. Я слышал, что братьев у нее нет, значит, видимо, это отец.

Звук открывающейся двери.

– Сая…

Судя по голосу, это действительно отец. Продолжая сидеть с закрытыми глазами, я представил себе человека, стоящего в дверях. У него волосы с проседью, ему за пятьдесят. У него нет каких-либо запоминающихся черт, просто обычная совокупность линий. Мы с ним никогда не встречались. А в тот момент, когда она начала говорить, он превратился в еще более расплывчатый образ, покрытый белым туманом.

– Не входите в мою комнату.

???

– Это мой дом.

Возможно, это не отец?

– Но это моя комната.

Еще непонятнее.

Я заранее выяснил, где живет Такагаки Сая. Не слишком старый, но и не очень новый двухэтажный отдельный дом. Я также проверил, что на табличке написана фамилия Такагаки. Если он говорит: «Это мой дом», – значит, он Такагаки. С точки зрения обычной логики это должен быть отец Такагаки Саи, но она обращается к нему на «вы».

– Ты ужинать не собираешься, что ли?

Он спросил это с такой интонацией, как будто приказывал.

– Я поем, когда мама вернется.

– Это из-за того, что я буду за столом?

– Я просто еще не проголодалась.

Она пробормотала еще что-то неразличимое, и шаги мужчины стали удаляться.

Такагаки Сая тут же встала и закрыла дверь в комнату. Вернувшись, она гораздо резче, чем в первый раз, легла на кровать.

3

На следующий день во время урока химии я много раз смотрел в окно. Благодаря «Клиармаксу» стекла не запотевали, и профиль Такагаки Саи четко отражался в них.

Занятие закончилось, ученики начали собирать вещи, и тут я произнес заготовленную фразу:

– Таура, вчера ты спрашивал про паразитов.

– Спрашивал…

– Можно ли называть живым существом того, кто не живет самостоятельно и паразитирует на ком-то?

– Да.

– Если бы речь шла о человеке… Я тоже об этом думаю, – не выпуская из поля зрения Такагаки Саю, сказал я, повысив голос. – Паразитирование – это стратегия существования, и если ею пользуется человек, то это, конечно, и грустно, и мерзко. О детях мы сейчас не говорим.

– Но люди все как паразиты, пользующиеся Землей…

– Это не так. Земля не живое существо.

– Это да.

– Если человек, особенно взрослый, живет, паразитируя на ком-то, то это позор.

– А нито[37]?

Таура улыбнулся слегка. Я поднял голову и сказал, обращаясь ко всем:

– Не вздумайте стать такими.

Я ударил правым кулаком в грудь и выкинул его вперед. Ученики выбросили кулаки вперед в ответ. В лице Такагаки Саи, убиравшей в рюкзак пенал с милым котиком, ничего нельзя было прочесть.