Треки смерти

– Вообще-то это совсем не фантазии, – сказал Таура и показал пальцем на стоявшие в гавани корабли. – Вы знаете, что там поодаль стояло одно судно? На этом судне ходил отец Такагаки. Мы жили не очень далеко друг от друга, так что я знаю. Раньше на палубе судна лежали сети, придавленные камнями. Но оно исчезло неизвестно когда. Наверное, где-то во второй половине декабря. Я заметил, это произошло незадолго до того, как нашли тело отца Такагаки.

– И?

– И я подумал…

Таура повернулся ко мне.

– Например, она убила его, завернула тело в сеть и вместе с грузом опустила под палубу судна. Оставь тело на неделю или две, и оно начнет разлагаться в воде, вокруг него соберутся креветки и моллюски, питающиеся падалью. Благодаря этому, даже если на теле были раны, они и все остальные улики исчезнут. Рассчитав время, когда исчезнут улики, можно подтянуть труп за сеть с помощью, например, резиновой лодки и в каком-нибудь удобном месте распутать сеть и выпустить труп в море. Если это произойдет на приливе, то тело прекрасно выплывет на берег. И если потом его обнаружат, случившееся определят как происшествие на воде, и страховку выплатят.

Я молча смотрел на губы Тауры, который продолжал говорить, гордясь своими догадками.

– Но в таком случае под подозрение попадает и мать Такагаки. Одной ей бы не хватило силенок. Мать и дочь – подельницы… Нет, убила, скорее всего, мать, а Такагаки ей помогла. Такая версия тоже возможна.

Таура задумался, потирая щеку. А я произнес жуткую банальность:

– Может, тебе книги писать?

В ответ на мои слова Таура, засмущавшись, улыбнулся. Никогда не видел у него такой улыбки.

– Я люблю читать. И действительно думал, не попробовать ли мне писать самому. Но я хочу более реальную жизнь. Окончить университет, устроиться в самую большую компанию и сделать там карьеру.

– Неплохие планы, по-моему.

– У меня старший брат – хикикомори[38], из дома не выходит.

Внезапно Таура состроил мину.

Но тотчас же посмотрел в сторону моря, и выражение его лица стало непонятным.

– Ему уже двадцать пять или двадцать шесть. Он не работает, сидит в своей комнате, родители дают ему деньги на расходы. Поэтому мне нужно держать себя в руках.

– Вот оно что, – только и мог ответить я.

Таура некоторое время посидел на корточках рядом со мной, а потом встал и ушел, слегка опустив голову. Я, приподняв руку, некоторое время смотрел ему в спину, а потом опять перевел взгляд на море. Всматривался в воду, поблескивающую на солнце. А в голове у меня возник образ волосатика, которого я видел в детстве. Это существо селится в насекомых и начинает выбрасывать в их тело особое химическое вещество. Это вещество приводит к контролю за поведением насекомого, и оно, помимо своей воли, начинает двигаться к воде. Оно заходит в воду и тонет там, а волосатики выползают из его тела и живут в воде, наслаждаясь свободой.

– Вон там. Видишь? За кораблями.

За моей спиной проходили недавние рыбаки.

– Кажется, это было в последний месяц года. Тогда креветок было-о-о… Хотел бычков наловить, а попадались сплошные креветки.

– Поел?

– Всей семьей наелись. Вкуснятина.

Я достал из кармана USB-адаптер и выбросил его в море. И задался вопросом, кто же действительно был этим паразитом. Вот уж бессмыслица. Адаптер быстро ушел под воду, выпустив пару мелких пузырьков.

Запись 6

https://eksmo.ru/entertaining/parazity-ID15683824/

История последняя Слух покойника

Запись 7

https://eksmo.ru/entertaining/slukh-mertvetsa-1-ID15683825/

1

– А что было потом, мне совсем непонятно.

Кацураги Михо выключила четырехминутную запись, медленно убрала руки от цифрового диктофона и сложила их в замок на коленях. На ней был черный свитер, и от этого она казалась еще бледнее, руки походили на двух белых зверьков, бьющихся в конвульсиях, они дрожали и сжимались.

– Под конец записи вы сказали: «Позвони мне после того, как поговоришь с полицией». И она…?

В ответ на мой вопрос Кацураги Михо лишь покачала головой.

– Она не позвонила. Я долго ждала ее звонка, но она не позвонила и не прислала сообщение. Я сильно за нее волновалась…

– И вы приехали сюда, да?

– Да. А тут полиция…

Продолжая говорить, глотая окончания предложений, Кацураги Михо пугливо опустила глаза. Допрос полицейским у большинства людей происходит один-единственный раз в жизни, и они в основном ведут себя так же. Но вполне возможно, что она и в обычной ситуации такая же, чувствовалось в ней что-то такое. Ей было тридцать шесть – моложе меня на четыре года. Косметикой она не пользовалась, брови не подводила. У нее были длинные черные волнистые волосы, в районе висков несколько седых волосков. Тонких и коротких, меньше сантиметра. Наверное, волосы она не красит, а седые волоски выдергивает.