Треки смерти

Мы находились в квартире многоквартирного дома-башни. Сидели друг напротив друга за низеньким столиком в комнате рядом со входом, где, наверное, принимали гостей. В глубине квартиры работали криминалисты. Они общались известными им одним терминами, их голоса были слышны через коридор.

– А эта запись, получается, была сделана, когда Такидзава Рэна прошла по коридору, зашла в гостиную и обнаружила труп мужа?

Проверка личности еще не закончилась, но, предположительно, на полу комнаты лежал хозяин этой квартиры Такидзава Сёити. А нашла его молодая жена Такидзава Рэна. А находившаяся здесь Кацураги Михо – подруга Рэны со времен старшей школы.

– Получается, что так.

Кацураги Михо смотрела на стену в коридоре. Ее взгляд медленно продвигался вглубь квартиры, как будто она пыталась проследить за действиями своей подруги, которые та совершала несколько часов назад. Но когда ее взгляд дошел до гостиной, она внезапно отвернулась, как будто в лицо ей подул холодный ветер.

– Вы всегда пользуетесь диктофоном на работе?

– Да, когда беру интервью. Но интервью вживую у меня не очень хорошо получаются, я не очень часто их…

Она была независимой журналисткой и писала статьи для журналов и интернет-сайтов. Я не знаю, чем она конкретно занималась, но у меня, помимо этого, была целая гора вопросов, которые мне нужно было прояснить.

– Михо, хочу спросить вас еще об одной вещи.

С какой вообще целью записывался этот разговор? Надо было спросить ее об этом, но новый следователь Оцука открыл дверь и заглянул к нам, глядя поверх очков.

– Это самое… криминалисты говорят, что практически закончили свою работу.

Сколько раз говорила ему не начинать рапорт или допрос со слов «это самое» – никакого результата. К тому же он сразу замечал свою привычку и из-за этого спешно закрывал себе рот, отчего раздражал еще сильнее.

– Сейчас приду. Михо, простите, вы не могли бы немного подождать?

Я встала, надела перчатки и вышла в коридор, обогнув Оцуку. Я заметила, что он смотрит прямо на стену комнаты.

– Мы не в музее.

– А, да…

– Ты ведь говорил недавно. Он что, такой известный?

На стене комнаты висело несколько картин маслом в рамах. Как сказал Оцука, все они принадлежали перу одного художника – Такидзавы Сёити.

– Известный. И не только в Японии – во всем мире.

У Оцуки был нестандартный путь в полицию. Сначала он окончил Академию искусств, а потом уже поступил в школу полиции и стал полицейским. Так что он хорошо разбирается в таких вещах. Он рассказал, что Такидзава Сёдзай двадцать четыре года назад из-за заболевания легких ушел в мир иной, а его единственный сын Такидзава Сёити лежит теперь бездыханный в гостиной. Такидзава Сёити когда-то преподавал изобразительное искусство в старшей школе и хотел стать таким же художником, как его отец. Но его мечте не суждено было сбыться. После смерти отца он стал заниматься распространением его произведений и контролем за авторскими правами. Другими словами, эта квартира с дорогой мебелью на верхнем этаже дома-башни в токийском районе Минатоку досталась ему благодаря работе его отца, которой тот отдал всю свою жизнь. С другой стороны, кому какое дело, откуда у человека деньги?

– Оцука, зайди в жилую комнату.

– Но в прихожей…

– Я знаю.

Сначала я направилась в прихожую, пройдя по маршруту Такидзавы Рэны – первой, кто обнаружил труп. Затем вновь пошла в гостиную. Помимо этой гостиной, в квартире были ванная комната, туалет и кабинет, скорее всего, принадлежавший Такидзаве Сёити. Две спальни – видимо, супруги спали отдельно. Пройдя по коридору, справа можно было попасть в кухню. Слева располагалась столовая. А по центру – та самая просторная гостиная. У прямоугольного низкого столика лежал труп мужчины. Худой и высокий для шестидесяти шести лет. Под метр восемьдесят. Он лежал лицом вверх, голова повернута лицом вглубь комнаты. На голове полупрозрачный пластиковый пакет. Вероятно, мусорный, на сорок пять литров. Вокруг шеи пакет закреплен скотчем, со стороны шеи выходит черная резиновая трубка. Конец трубки прикреплен к небольшому газовому баллону, как я только что выяснила, на нем написано «жидкий углекислый газ». С первого взгляда казалось, что произошло самоубийство при помощи углекислого газа.

– Сколько времени проходит до наступления смерти при таком способе убийства или самоубийства? – спросила я у опытного криминалиста Сиро.

– Э-э… Мешок залеплен скотчем, но в районе шеи есть довольно большая щель. С какой скоростью повышалась концентрация углекислого газа после открытия клапана баллона, не знаю. Есть вероятность, что углекислый газ из трубки, циркулируя внутри пакета, выходил сквозь щель в районе шеи. В любом случае летучие вещества сложны в использовании.

Сиро, чья фамилия была Сирода, всего лишь минуло пятьдесят, но на волосах у него лежала красивая ровная седина и говорил он очень старомодно, из-за чего многие, кто его близко не знал, считали его стариком.