Треки смерти

Мимо меня прошли два рыбака средних лет, пока я сидел на корточках у волнореза. Их диалог постепенно стих, и когда их совсем перестало быть слышно, они остановились. Поставили складные стулья и начали воодушевленно готовиться к рыбалке. Сегодня воскресенье, наверное, у них выходной. Интересно, чем они обычно занимаются? Наверняка, в отличие от меня, работают в каких-нибудь приличных местах.

Уже шла третья декада марта, ветер с моря заметно смягчился. Полуденное солнце сверкало белыми лучами на поверхности моря, слева покачивались, будто уснули, маленькие суденышки. Если поднять взгляд повыше, увидишь опустевший дом Такагаки Саи.

Почти сразу после того события у учеников начались вступительные экзамены. В феврале стали объявлять списки прошедших по конкурсу абитуриентов, все показали неплохие результаты. Таура поступил в университет в соседней префектуре, в который он стремился больше всего. Это самый сложный в плане поступления вуз в нашем регионе, и он, единственный из моих учеников, поступил туда и оказался в числе студентов.

Такагаки Сая после той ночи ни разу не появлялась на курсах. Через некоторое время директор сказал, что она больше не придет. Я как-то спросил невзначай у Тауры, как дела у Такагаки Саи. Оказалось, что в школу она тоже не ходит.

Мне хотелось узнать, что с ней и как, и вечером того дня в конце февраля, когда стали известны результаты поступления всех учеников курсов, я один раз проехал мимо ее дома на машине. Табличка на воротах и занавески на окнах были сняты, с первого взгляда было понятно, что дом пуст. Я посмотрел на рыбацкий порт, который располагался сбоку от дома, и не увидел суденышка, на котором когда-то ходил тот мужик. Видимо, его продали.

Где и как сейчас живет Такагаки Сая, я не знаю.

Она не проявлялась, да и, наверное, больше никогда и не проявится.

– Здравствуйте.

Я оглянулся на знакомый голос. Передо мной стоял какой-то чужой человек.

– Таура, это ты, что ли?

– Я сегодня в контактных линзах.

– И волосы отпустил.

Он быстро кивнул и сел на корточки рядом со мной.

– Уже скоро в университет, вот я и решил измениться. А у вас, сэнсэй, все без перемен?

Я покачал головой.

– Я ушел с курсов.

– Да-а? Когда?

– Сразу после того, как узнал ваши результаты. Брать меня в штат они не планировали. Сколько можно быть учителем на подработках? Я решил поискать себе настоящую работу.

– И то правда.

Он, как всегда, реагировал весьма противным образом, но почему-то меня перестало это раздражать.

– Кстати, Такагаки Сая поступила в тот университет, в который хотела. – Он внезапно упомянул ее имя.

– Вот как?

– В школе она так и не появилась, но рассказала классному руководителю. А классный руководитель в свою очередь рассказал об этом классу.

– Значит, перестав ходить на курсы, она продолжала заниматься сама.

– А вы не знаете, почему Такагаки бросила курсы?

Я покачал головой. Таура повернул свое круглое лицо без очков ко мне.

– Я вообще-то знаю… Вроде бы у нее были проблемы дома. Ее отец попал в аварию, потерял работу, и у них не было денег. И, кажется, родственников, которые могли бы помочь. Наверное, и курсы она бросила потому, что выплачивать ежемесячный платеж было сложно.

– Да… Вот уж и не знаю даже…

– Помните, девчачья группа на курсах всегда собирала деньги на подарок одной из них? Дурацкая традиция. Так вот, я же знал, какая ситуация у Такагаки, поэтому и сказал об этом девчонкам, когда они на подарки собирали. Что у нее ситуация тяжелая, с деньгами проблема. С тех пор, когда они собирали на подарок, говорили ей не ту сумму, которую сдавали все, а меньше. Хоть немного я пригодился, наверное.

Представляю себе, как бы неловко она себя чувствовала, если бы узнала о такой заботе.

– Я вообще-то думал, что сколько бы Такагаки ни старалась, сколько бы ни занималась, все равно она не смогла бы поступить в универ. Ведь у нее проблемы с деньгами. Поэтому, когда услышал от классного руководителя, что она поступила, я удивился, как она смогла найти на это средства.

Я ждал, когда он продолжит.

Прошло довольно много времени. Один из рыбаков, который постарше, даже успел поймать какую-то тонкую и длинную рыбу.

– И я подумал, может быть, у отца Такагаки была застрахована жизнь? А раз он умер, вот она и смогла пойти учиться. Уж не знаю, случайна ли его смерть.

Я задумался над смыслом его последней фразы.

– А если не случайна, то что?

– Ну, например, Такагаки убила своего отца, – сказал Таура шутливым тоном и затем продолжил, не меняя интонации: – Ее мать была во второй раз замужем. Так что, ее отец – не настоящий отец. В новостях часто говорят о домашнем насилии в таких семьях. Может, и в семье Такагаки было подобное. Что-то такое, с чем она не могла мириться. Она долгое время вела себя странно. Вот она и убила его и выбросила тело в море. Ненавистного человека больше нет, и деньги на университет появились.

Таура сложил пальцы колечком и показал мне.

– То, что ты говоришь, видимо, не твои фантазии.