Трещины и гвозди

Роудс отстраняется, глядя на него с недоверием. Затылок вновь упирается в холодное стекло, и холод чуть отрезвляет разгоряченную голову.

– А как же Итан? – глухо отзывается она, чувствуя, как нетерпеливые пальцы Лайла сжимают ее ребра.

Вместе с новым резким выдохом Мартин жаром обдает ее шею.

– Наверняка спит.

Роудс хмыкает, оценивая предложение. Еще никогда ей не приходилось ночевать в доме парня, особенно при таких невнятных обстоятельствах. Еще никогда она не позволяла себе сблизиться с человеком, которого должна презирать.

Адри быстро вспоминает, что Адам, скорее всего, на ранчо – он затеял перебрать свою машину на заднем дворе и теперь все свободное время проводил дома, копаясь в рухляди. Ни одна из их встреч не закончилась ничем хорошим за последние дни. Прошлым вечером Адрия сбежала, но ей пришлось вернуться через четыре часа, когда дом погряз во мгле, а собачий холод сомкнул тело мертвой хваткой. Ей повезло, что Адам уже спал.

Повторять вчерашнюю программу у нее нет ни малейшего желания.

Она изучает Мартина долгим пронзительным взглядом и вместо ответа притягивает его за подбородок ближе, кусая губу. Молчание становится привычным ответом, только Адрия еще не решила, каким именно. Мартину придется решать самому, и они оба знают, что он решит.

Он углубляет поцелуй, и Адрии становится тепло на душе.

Но неожиданно фары подъезжающей машины выхватывают пикап Лайла из темноты. Инстинктивно Адрия оглядывается на яркий свет, но автомобиль быстро сворачивает, чтобы припарковаться, и свет ускользает в сторону.

Мартин обрывает поцелуй на полувдохе и следует за ее взглядом, сквозь свет чужих фар в десятке метров, разрезающий полутьму парковки, но тут же цепенеет. Адрия чувствует, как напрягаются под футболкой мышцы парня, замечает, как заостряется взгляд. Как судорожное, рваное дыхание смолкает, когда он врезается взглядом в машину. Красной линией напряжение сковывает их двоих в тишине салона.

Когда водитель выходит под свет тусклых фонарей, Адрии становится все понятно.

Когда водитель направляется к ним, она уже не может ничего сделать.

Черт подери.

Лайл рывком отстраняется и возвращается на водительское место, а затем резко распахивает дверь, и холодный ночной воздух врывается в тепло салона. Мартин выскакивает на улицу. Адрия лишь замирает, упираясь взглядом в нового свидетеля их связи, озаряемого зеленым светом аптечного креста. Не смея пошевелиться, она разглядывает, как раскосый волчий оскал зловеще режет его лицо кривой линией.

За секунду до того, как Мартин налетает на него, врезаясь ладонями в плечи, Чарли уже почти смеется.

Реальность сыпется вниз мелкой крошкой. Мельчайшими осколками, которые больно царапают легкие Адрии изнутри, не давая вдохнуть полной грудью. Не позволяя пошевелиться, чтобы не выдать своего присутствия. Но он видел. Чарли все видел.

Адрия не слышит их слов, не видит лица Лайла – лишь его фигуру, которая посреди темной парковки наступает на приятеля. Роудс не двигается, не решается раскрыть дверь, чтобы ворваться в эту новую реальность, потому что не хочет слышать. Она знает, что они могут сказать. Кричащие издевки Чарли. Унизительные оправдания Лайла. Ничего из того, что она хотела бы услышать. Все, что она хочет, – лишь замереть в уютном тепле машины, оставить происходящее где-то далеко вне себя. Но она не может. Прямо сейчас в десятке метров оба этих человека унижают ее. Только ее.

Адрия выскакивает из машины, и призрачное тепло, согревающее губы минутами ранее, окончательно испаряется в ночной прохладе.

– Я так и знал. – Чарли хохочет, и его голос звенит самодовольной радостью. – Дикарка и наш чемпион!

– Заткнись, Чарли. – Тихое рычание Мартина усиливается, когда Адри неуверенно приближается. С первых секунд происходящее отзывается в ней тошнотой.

– Бог мой, – Чарли не унимается, несмотря на то что Лайл наступает. – На свиданки ты ее тоже водишь? В окружную тюрьму, чтоб привычнее?

Чарли находит собственную шутку смешной, и его смех вновь будто взрывается осколками в воздухе.

Мышцы Адрии напрягаются в ответной реакции, нервная судорога гуляет по телу, не находя выхода. Она не может подобрать слов, чтобы ответить. Не здесь, не сейчас, не с этими алыми следами на шее. Их не разглядеть в темноте, но Адрия знает, что они есть. Они настоящие. И эти следы словно делают ее пустой, высасывая из нее силу, злость, все реакции.

Зато реагирует Мартин.

Он хватает Чарли за грудки, и Адри буквально слышит, как смех парня обрывается на резком выдохе.

Адрия видит профиль Лайла и видит, как его лицо искажается в гневе. Очерчиваются уже знакомые углы и линии. Со стороны это выглядит еще более угрожающе и напоминает Адри другую сцену – когда Мартин наступал на нее саму у стадиона, в пылающей злости не видя никаких преград. Только тогда он защищал брата, а кого он защищает теперь? Точно не ее.

– Только попробуй кому-то сказать, – цедит Лайл сквозь плотно сжатые зубы.