Треска. Биография рыбы, которая изменила мир

В те времена на рынке трески доминировали французы, снарядившие 93 из 128 экспедиций к Ньюфаундленду. Остальные приходились на англичан, испанцев и португальцев. Доля басков, как и их судьба, скрыта во французской и испанской статистике, но в первой половине столетия баскские порты во Франции – Байонна и Сен-Жан-де-Люз – играли важную роль в торговле треской.

Кабот объявил Северную Америку владениями английской короны, но британские рыбаки не сразу присоединились к тресковой лихорадке – им хватало богатых уловов в Исландии. Именно треска еще в доримские времена выманила англичан из безопасных прибрежных вод. К началу XV века к Исландии и Фарерским островам уже ходили небольшие двух- и трехмачтовые доггеры. Это были одни из лучших рыболовных судов той эпохи, и исландцы вплоть до XX века использовали подобные суда для добычи рыбы в своих водах.

Но конфликт между Англией и немцами из Ганзейского союза из-за права на ловлю исландской трески постепенно обострялся. В 1532 году в исландском рыболовном порту Гриндавик был убит англичанин Джон Броуд. Принято считать, что Британия вела тресковые войны в XX веке, однако самая первая началась после того убийства в Гриндавике и велась не против Исландии, которая в те времена была покорной колонией, а против Ганзы, у которой имелся собственный военный флот. Англичане, что для них нехарактерно, после первой же стычки просто перестали ловить рыбу в исландских водах. Как и предсказывал ди Сончино, Британия больше не нуждалась в Исландии.

После открытия Ньюфаундленда на западе Великобритании стали появляться крупные рыбные порты. В эпоху малых скоростей западное расположение было огромным преимуществом, поскольку сокращало продолжительность плавания. Если не считать Ирландию, которая была слишком бедной, чтобы построить флот для промысла в отдаленных водах, то вплоть до середины XX века все порты, игравшие главную роль в ньюфаундлендском рыболовстве, – Сен-Мало на полуострове Бретань, Виго на северо-западе Испании, порты в Португалии – находились в ближайших к Ньюфаундленду европейских регионах.

Баскский город Бильбао, где кузнецы изготавливали якоря и другую металлическую оснастку для европейских судов, был одним из многих, что возникли в результате судостроительного бума, вызванного торговлей треской. По мнению историка Самуэля Элиота Морисона, даже во время Второй мировой войны потребность в замене затонувших судов была не так велика, как в период с 1530 по 1600 год. Амбиции европейцев далеко опережали техническое развитие, и до появления более надежных кораблей и совершенных навигационных приборов кораблекрушения и бесследные исчезновения судов были неотъемлемой частью нового рискованного промысла.

В этой стремительно растущей коммерческой сфере у британцев, в отличие от французов, испанцев и португальцев, была одна существенная проблема: скромные запасы соли. В большинстве северных стран соли тоже было мало, и там производили «зимнюю» рыбу, которая сушилась в пресном виде. Ее называли stokfisk, от голландского слова stok – «шест»: для высушивания рыбу связывали попарно и подвешивали за хвосты на шестах; этот метод до сих пор каждую зиму используют на лавовых полях Исландии.

Но англичане хотели поставлять треску на растущие рынки круглый год, а поскольку летом ни в Северном море, ни в Исландии не было достаточно холодно для высушивания свежей рыбы, ее приходилось солить. Часть трески продавали просто соленой, не высушивая, и впоследствии ее стали называть «зеленой» – не из-за цвета, а потому, что она считалась более «свежей», чем солено-сушеная. Пытаясь сэкономить соль, британцы изобрели продукт, который веками пользовался спросом на средиземноморском и карибском рынках: слабосоленую сушеную треску. Норвежцы сначала называли ее terranova fisk – «рыба с Новой Земли[11]», но затем стали использовать название klipfisk, «рыба с камней», поскольку ее сушили на скалистых берегах.

После появления на рынке «зеленой» и солено-сушеной трески ей стали отдавать предпочтение перед пресным стокфиском, и цены на нее установились гораздо выше. Британцы экспериментировали с новыми продуктами, такими как «летняя» сушеная треска с Большой банки: такую треску называли «абердинской» или «бедным Джоном». В пьесе Шекспира «Буря» Тринкуло упоминает «бедного Джона», говоря о Калибане, которого нашел на берегу: «Рыба! – воняет рыбой. Застарелый запах тухлой рыбы; что-то вроде соленой трески, и не первой свежести»[12].