Треснутая трубка

— Э-э, не городи чепуху, — скривил в усмешке губы Марк Апполонович. — Ты его запрячешь в погреб за воровство. Никто не осудит за то, что ты накажешь воришку, забравшегося на твой сарай. А для убедительности бросим ему в погреб несколько яиц…

Когда его заталкивали в сырой погреб, Захарка сопротивлялся лишь для виду. Не будут же они все время торчать около сарая, когда-нибудь да зайдут в избу. И наконец-то Саше удастся слезть с сеновала, выскочить из сарая и сигануть через забор. Тогда будет видно, сколько суток придется Захарке просидеть в погребе. Там все прояснится.

Саша, лежа в соломе, хорошо слышал, как после расправы с Захаркой чужие люди вышли из сарая, громко хлопнув дверью. Как давеча Захарку замучило чиханье, у него тоже начало нестерпимо щипать в горле. Так хотелось откашляться!.. Но он терпел. И все же последние слова, донесшиеся снизу, заставили его вздрогнуть.

— Перекусим немного, Серж, отдохнем чуток и — в путь. Напрямик через лес. Направимся к югу, через Алатырь.

— Уж больно скоро, — сказал Садков, будто жалея, что гости не хотят даже переночевать у него.

— Некогда. В нашем деле, как и у саперов, ошибаются только однажды. А у меня что-то душа не на месте. Старый волк издали чует опасность…

Голоса удалились. Вдалеке стукнула дверца, и все смолкло. «Скорее выручить Захарку и — в город! Этих ни за что нельзя выпустить за здорово живешь. А самим нам с ними не справиться…» Саша слетел с сеновала и припал к люку погреба.

— Захарка! — прошептал в щель.

— Это ты, Саша? — раздалось снизу.

— Давай, выходи скорее! — Саша лихорадочно освободил защелку и рванул на себя крышку.

— Ты, Саш, беги, куда надо, без меня! Не то увидят они, что меня нет, и сразу заметут следы. А я пока…

— Выходи, говорят тебе! — прикрикнул на него Саша, хотя и понимал, что Захарка рассуждает правильно. Но бросить здесь товарища он не мог. — Все равно не успеют уйти далеко!

Но не суждено было сбыться ни тому, ни другому. Только начал было Саша помогать Захарке вылезать из погреба, как дверь сарая распахнулась и чужой в шляпе одним-двумя прыжками очутился около них. Он пинком опрокинул Сашу в холодную пасть погреба и тут же захлопнул крышку.

— То-то, змееныши! Я так и подумал: чего это он больно уж легко залез в погреб! — хохотнул, издеваясь. — Но теперь все — свершилась ваша судьба. Можете выбраться лишь с божьей помощью, не выпущу вас отсюда!

Падая в темную глубину погреба, Саша столкнулся с Захаркой, и они оба оказались на сырой земле.

— Сильно я тебя зашиб, Захарка? — первым пришел в себя Саша.

— Фу-у… Прямо в лоб… Аж на ногах не устоял, — откликнулся тот, приподнимаясь. — А с тобой ничего?

Саша недоверчиво ощупал себя: нет, ничего особенного. Только нога горела чуть ниже колена. Удачно же он грохнулся!

— Кожу, видно, немножко ободрал на ноге, а так — ничего…

— Вот так положеньице! — по-взрослому выразился Захарка, поднявшись по лесенке и потолкав крышку. — Неужто этот «шляпа» нас так и не выпустит?

Глаза постепенно привыкали к темноте. На одной доске крышки погреба, оказывается, вылетел сучок — хоть и немного, да помогал даже слабый луч света, падающий сквозь дырку. Друзья отыскали у стенки погреба место посуше и сели, тесно прижавшись друг к другу.

— Ну, понял, кто они такие?

— Нет, мне кажется, они еще пострашнее. Слышал, как убегали из Москвы? А Садкову грозили, что расскажут про Гродно. Ты же знаешь — в Гродно во время войны были фашисты…

— Что, что? — Захарка не уловил связи между войной, Гродно и приезжими.

— Ну, читал, наверно: в Гродно были и партизаны, и предатели…

— И…

— …мне кажется, что эти садковские «гости»… Что они как раз из тех…

Саша не успел договорить: сверху послышались царапанье и жалобное поскуливание.

— Васька!

— Не может быть! — не поверил Саша.

— Я так и знал, что он все равно почувствует, где мы… — Захарка быстро влез по лесенке наверх, негромко позвал Ваську и приказал молчать. Тот сразу замолк. — Держать его здесь нельзя… Слушай, Саш, как по-твоему, долго мы здесь просидим?

— А ты не слышал, что сказал этот, в шляпе?

— Может, он нарочно? Чтобы попугать…

— Нет, теперь они точно знают, что мы подслушивали их разговор. Так что пощады не жди.

— Неужто всю ночь нам тут сидеть?

— Сегодня уж точно не выпустят. Да и некому будет: лесник-то их на шоссе поведет.

— Значит, решено. Сейчас я пошлю Ваську домой, он дождется с работы брата и тут же приведет его сюда. Ночевать здесь не будем. Понял?

— Ну, и собака же у тебя, Захарка!.. — Саша все еще никак не мог поверить до конца, что можно так выучить собак. — Но как ты его пошлешь домой?

— А-а, это легче всего!

Захарка снова позвал Ваську, властно сказал: «Домой!» — и хлопнул три раза руками. Васька жалобно заскулил, словно не желая слушаться и понимать, но, услышав приказ еще раз, рванулся назад, видимо, так резко, что даже ребята услышали, как зашуршали под его лапами листья и трава.

Все это немного успокоило ребят. Они опять сели, прижавшись друг к другу, и принялись ждать. Больше им ничего не оставалось…