Треснутая трубка

Но старушка ничего нового не добавила к тому, что они уже знали. Брат ни разу не говорил о том, что был в Польше. И имя его не подходит к подписи на бумажке — его звали Василий Мусимович… Акулина Мусимовна показала им и фотографию брата. Тот и вправду был в матросской форме.

Начало письма, переведенное ребятами, старушка выслушала очень внимательно и засуетилась, забегала, собирая на стол покушать, силком усадила их за стол. И все приговаривала:

— Дай вам бог, сыночки, сил довести дело до конца! Чует мое сердце: это письмо для кого-то очень важно.

— Переведем, Акулина Мусимовна! И все вам прочитаем! Обязательно!

Четыре дня подряд с самого утра выезжали Саша и Никон в город, четыре дня до вечера сидели в библиотеке, но перевод продвигался туго. На пятый день их встретил на улице Ромаш и предложил пойти к кордону за орехами. Но они, отнекиваясь, заторопились к остановке. Ромаш не отставал, вприпрыжку бежал за ними и взахлеб рассказывал о новой интересной игре, которую он выучил в книге «Военные игры». Саша и Никон отводили от него глаза и смотрели по сторонам, а когда подошел автобус, торопливо нырнули в него. Ромаш так и остался стоять с открытым ртом. Удивленный и расстроенный, он целый день бродил по поселку один и под вечер не выдержал — заявился к Саше домой. Тот, увидев Ромаша, торопливо сунул в стол тетрадь, которую только что читал, старательно шевеля губами.

— Значит, я больше тебе не друг? — Губы у Ромаша дрожали от обиды.

— Почему же? Друг…

— Тогда чего же все время избегаешь меня?

— С чего ты взял? — сделал удивленное лицо Саша.

— Значит, с Никоном подружился?

— А что? Он неплохой парень…

— Знаю я, какой он! Ни в жизнь не стал бы дружить с этим трусом! — скривил губы Ромаш.

— Эх, ты! Забыл, как он пропрыгал тогда по мостику? Да и о «гостях» Садкова он больше всех разузнал!

— Ну, это тогда, — не сдавался Ромаш. — А про меня он тебе целую гору, наверно, всякого наговорил.

Саша и не думал, что Ромаш может так взвинтиться. И решил его успокоить.

— Поверь, Ромаш, мы с ним ни разу не говорили о тебе.

— Чего ж тогда удрали от меня утром, а?

Саша знает, что переговорить-переспорить Ромаша невозможно. Он взглянул другу прямо в глаза и положил руку ему на плечо.

— Ромаш, — сказал твердо, — ты по-прежнему мой первый товарищ. Наступит срок — я сам к тебе приду. А пока походи с ребятами за орехами без меня.

Тому ничего не осталось, кроме как уйти. И он пошел к двери, бормоча: «Ладно… Посмотрим…» Но на другое же утро перед входом в библиотеку Никон задержал Сашу за руку.

— Послушай-ка, — заговорил, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Может, мы и впрямь нехорошо делаем, скрывая от ребят, а?..

Саша сразу понял, чем был вызван этот вопрос.

— Что, к тебе тоже приходил Ромаш?

— Ну… да, приходил. Чуть не отнял письмо…

— Ах, вот как! — Саша сжал кулаки. — Ну, я ему покажу, не посмотрю, что другом называется!

— Ты не сердись, не надо, — заторопился успокоить его Никон. — Ничего такого не было… Но все равно, что-то он, вроде, почуял. Грозился, уходя. Говорит: «Ну, ладно, посмотрим — долго ли вы так проходите».

— Пока не переведем все письмо — никому ни слова. А то узнают такие, как Ромаш, — завтра же весь поселок будет знать. Что тогда скажут почтовые работники? Возьмут да отберут письмо, заявив, что адрес на нем указан неправильный.

Перевод у них, действительно, затягивался. И они решили, что будут сидеть в библиотеке подольше.

Девушка, выдающая книги, уже пригляделась к ним. Только появились они в библиотеке — улыбнулась и спросила:

— И сегодня вам словарь нужен?

— Да, вчерашний, — ответил Саша.

— А не скажете, — если, конечно, не секрет, — что вы делаете с этим словарем? — спросила, так же тепло улыбаясь.

— Переводим, — ответил Саша.

— Что переводите?

Ребята переглянулись: можно сказать об этом библиотекарше или нет?

— М-м… мы письмо переводим.

— С польского?

— С польского.

— А-а… То-то, смотрю, который день сидите и даже головы не поднимаете. Трудно?

— Еще как! Мы же ни слова по-польски не знаем. Сначала переводим каждое слово на русский, складываем предложения, а потом уже — на чувашский. Попробуй тут быстро… — ответил Никон, осмелев.

— Ой, ни слова не зная, взялись за перевод?! — не то удивляясь, не то восхищаясь их дерзостью, сказала девушка.

— Знали бы — такие ходили бы сюда, — буркнул Саша, не очень довольный тем, что открыли ей свою тайну.

— Постойте-ка, ребята, — сказала вдруг девушка. — Кажется, я смогу вам помочь.

— Вы знаете по-польски? — обрадованно вскинулись Саша и Никон. — Вот здорово!

— Сама-то я польский не знаю, но знакома с человеком, который знает этот язык очень даже хорошо. Письмо-то у вас длинное?

— Четыре с половиной страницы.

— О-о! Так вы его и за две недели не переведете, а этот человек вам переведет его за час.

— А где он работает?

— Подождите здесь минуточку, я сейчас все узнаю, — ответила девушка и скрылась в небольшой боковой двери.

Вернулась она минуты через три и протянула ребятам какую-то карточку.

— Вот, возьмите. Здесь адрес.

— А к кому вы нас посылаете?