Треснувшая корона

Яд этой небольшой рыбки был лишен запаха и у обычного человека вызывал паралич на двое суток. Но магистр не был обычным человеком. Много лет он вдыхал небольшие дозы отравы, постепенно увеличивая их, пока его тело не выработало к нему полный иммунитет. Порошок в воске свечей при горении заполнял полностью все покои мага и когда кто — то проникал в них, с ними случилось то же, что и с этой группой убийц, лежащей теперь беспомощно на полу. Вторым его преимуществом было то, что помещение можно было легко очистить, подвергнув отравленный воздух воздействию холода.

Набир привычно с помощью магии вытягивал тепло своих покоев, пока его дыхание не начало превращаться в клубы пара. С помощью магии он хорошо видел во тьме и не нуждался в свете.

«Хорошо, что все, кто имеет доступ ко мне на этаж, хорошо обучены и под страхом смерти не станут заходить в мою комнату ни при каких обстоятельствах. Это позволяет держать эту небольшую уловку в секрете».

После проделанных действий маг зажег обычные свечи. Набир открыл входную дверь, где его уже ждали столпившиеся маги и стражники. Когда магистр вышел живым в своей пижаме и тапках на босу ногу, собравшиеся даже не пытались скрыть свое удивление.

— Похоже, к нам в подвал этой ночью пожаловали гости, — начал свой разговор Набир, — а ну-ка, проводите их туда!

В дверь вошли несколько монахов, которые подхватив за руки незадачливых убийц, поволокли бесчувственные тела в направлении подвала.

— Но как вам это удалось?! Это же Звезда из ордена Черного Солнца! — с изумлением спросил один из кадровых магов.

— У меня есть свои маленькие секреты — не желая рассказывать подробностей, ответил магистр — Я бы хотел задать другой вопрос. Как так получилось, что они, минуя охрану, смогли дойти прямо сюда?

Ответа не было, все молча стояли, потупив глаза в пол, а магистр продолжил:

— Нужно будет пересмотреть нашу систему безопасности, а то в мои планы не входит умирать во сне от удара глефы.

****

Одним из достоинств убийц из ордена Черного Солнца было то, что при попадании в плен кого-либо из членов ордена, они тут же умирали, не выдав имя заказчика. Магистр ордена Черного Солнца мог почувствовать, что кому-то из группы уже не выкарабкаться и обрывал нить его жизни. Набир знал об этой особенности, поэтому вместе с другими магами он позаботился, чтобы за стены подземелья под башней никакая информация не просочилась. Магистр Черного Солнца будет считать, что вся звезда погибла.

Все трое выживших были прикованы к стене цепями. Когда действие парализующего яда иссякло и пленники пришли в себя, в камеру зашел Набир в сопровождении нескольких магов.

Помещение вселяло ужас. Голые, из необработанного камня, покрытые плесенью стены кое-как освещались редкими коптящими факелами. Царящая сырость, запах тухлого мяса и крови, вперемешку с человеческими испражнениями, создавали жуткую атмосферу подвала, которая могла повергнуть в ужас любого смельчака. Кое-где из потолка сочилась вода и капала вниз, надоедая монотонным неприятным стуком. То тут, то там тишину разрывал чей-то нечеловеческий вопль.

— Ну что, с добрым утром, — как ни в чем не бывало сказал магистр. — Как спалось?

Так как ответа не последовало, он продолжил:

— Вы, наверное, удивлены, почему еще дышите и линии ваших жизней не оборваны? Можете не надеяться, смерть придет к вам не скоро, и вы еще позавидуете вашим погибшим друзьям.

Выдержав паузу и увидев, что никто говорить не собирается, маг продолжил:

— Позовите Красавчика.

Красавчик — тучный мужчина в окровавленном кожаном фартуке, с большими волосатыми руками, исполосованными мелкими шрамами, словно его привязали к лошади и протянули по гравию. На лишенной волос голове виднелись бело — красные пятна от ожогов. Передвигаясь, он заметно припадал на одну ногу. Толстая шее палача от затылка заканчивалась гармошкой складок, но это не первое, что бросалось в глаза, а его кроваво — красная маска из мешковины. Подойдя вплотную к пленным, Красавчик снял ее, обнажив свое изуродованное лицо. Отсутствовавшие губы и огромная дырка в щеке, вероятнее всего — прожженная кислотой, обнажали редкие зубы и покореженный язык палача. Каждый вздох давался палачу непросто, воздух проходил сквозь щели, издавая свист, словно неумелый музыкант пытался приноровиться к свирели. Там, где должны были находиться глаза, сияли два пустых отверстия, демонстрируя неприкрытую, пожелтевшую кость глазницы. Одно ухо отсутствовало, второе же напоминало лист капусты, изъеденный голодными гусеницами.

Было понятно, что человек на собственной шкуре узнал, что такое пытки. В одной руке он нес фонарь, на крышке которого в специальной выемке было пристроено человеческое око. Этот глаз с помощью магии позволял Красавчику видеть. Вошедший молча разложил на столе множество ножей и щипцов. Хотя были сомнения, что с таким языком он способен говорить.

Ни внешний вид палача, ни разложенные инструменты пыток, не вызвали никакой реакции у узников