Третье пришествие. Современная фантастика Болгарии

Через двадцать минут учителей вызвали на педсовет. Учащихся доверили комсоргам и пионервожатым, а к младшим отправили шефов-старшеклассников с книжками «Русские народные сказки». Входя в зал заседаний рядом с кабинетом директора, преподаватели оглядывались на прислонившуюся к стене Наташу. Девочка изучала носки своих туфелек.

– Иван Никанорыч, что это за вещество?

– Гм… Ларисоч… Лариса Васильевна попыталась убедить меня, что это безобидная разновидность полевого шпата…

Химичка закусила нижнюю губу.

– А ваше мнение?

– Это неизвестный науке металл. Огранен наподобие драгоценного камня. Или очень редкий минерал. Тонкая работа.

Воцарилось молчание.

– Так-с-с-с… – изрек директор – Мини-юбки. Мазюкала по рожам. А вот теперь и экзотические побрякушки! Уголовщиной пахнет, товарищи! Не школьницы, а прямо девки из борделя!

– Прохор Матвеевич, – подал голос Костолевский-Делон, – вы, конечно, правы. Ну да, нарушение, но ведь женщины с пеленок не верят ни зеркалу, ни нам, мужчинам, что хороши без всяких там…

Попытка унять катастрофу шуткой провалилась. С треском.

– Я бы на вашем месте, дорогой Николай Сергеевич, – резко сказал директор, – сидел бы ниже травы и тише колодезной воды! Вам, батенька, взыскание намечается за панибратство и прочие вольности с несовершеннолетними!

Биолог, бывший чемпионом по самбо на трех подряд студенческих спартакиадах, прищурил глаза. Но промолчал. Он мог спасти Балевскую ровно так же, как это могла сделать, скажем, Настя Диденко. Преподавательница же русского и литературы лежала после инфаркта в больнице. Она удивительно быстро поправлялась (вследствие ночного посещения золотоволосой девушки с невиданными цветами в руках и при сопровождении кошмарно-прекрасного существа с этой самой девушкой в лапах. Елизавета Ильинична до конца жизни осталась убеждена, что увидела во сне бедную Наташу Балевскую, и позже с большим скандалом покинула 130-ю школу в самом конце учебного года. А через пару месяцев ее мужа отправили в Группу советских войск в Восточной Германии, и она уехала, унося горечь свою на чужую землю города Магдебурга), но, разумеется, не была в курсе происходящего. Потом она сильно об этом жалела.

Директор раздумывал над серьгами. И вдруг пожелтел и вцепился в узел галстука, словно тот душил его пестрым удавом.

– Завод номер шестьсот шесть!.. – вырвалось сдавленно у него.

Первым о причине выкинутого фортеля догадался физик и, благо сидел он довольно близко, не дал панике вспыхнуть, как пожару в пороховом погребе. Он протянул руку к серьгам и, сам немало труся, посмотрел на часы.

– Никакой радиации, – громко объявил он.

– Вы… гарантируете?.. – пролепетал директор.

Физик пожал плечами.

– В кабинете есть приличная модель счетчика Гейгер-Мюллера. Опасное излучение, ручаюсь, зарегистрирует. Но раз электронные часы функционируют…

Директор судорожно махнул рукой. Бегая грузной трусцой за прибором, физик оглянулся на Наташу и неопределенно вздохнул. В зале все смотрели с ужасом на сережки, ерзая, отодвигаясь подальше и прячась за спины коллег. Но никто не смел подняться, словно серьги были адской машиной, акустической миной, могущей отправить всех в тартарары при малейшем проявлении явного страха. В воздухе витала неразряженная истерика.

Счетчик молчал. Дозиметр военрука тоже. Все вздохнули свободно. Директор прокашлялся.

– Иван Никанорович, вы уверены, что это… неизвестное науке вещество?

– Ничто не может при обычных условиях иметь удельного веса 32 грамма на кубический сантиметр. Самый плотный элемент, осмий, тянет на 22 и шесть десятых.

– И что вы думаете по этому поводу?

– Думаю, что этого не может быть.

Молчание было оглушительным.

– Лидия, Балевскую сюда! – тоном прапорщика приказал директор секретарше.

Наташа вошла. Очень медленно подняла голову и осталась так, глядя невидящими глазами вдоль длинного стола с зеленым сукном и ряда обращенных к ней лиц. Директор подошел к ней и протянул пухлую ладонь к Наташиному лицу, намереваясь взять ее за подбородок. Но внезапно отдернул руку. Некоторые решили, что Балевская укусила директора, и осуждающе заговорили вполголоса. Но те, кто сидел ближе, как, например, Лариса Васильевна и Николай Сергеевич, запечатлели в своей памяти топазовые глаза Наташи (они будут сниться им еще много лет, когда почти совсем будет забыто государство СССР). Директор, словно пришибленный, пошел в другой конец стола и с размаху плюхнулся на место, постаравшись вернуть себе былую самоуверенность. Но она отсутствовала, даже не висела на вешалке рядом с демисезонным пальто.

– Откуда ты это взяла?

Наташа машинально сосредоточилась на серьгах. «Это подарок», – подумала она.

– Из чего они сделаны?

«Октарон, металл, из которого выплавляют магию-сырец. Залежи его особенно богаты в районах Центральных Гор, где живут Боги Диска».

– Кто тебе их дал?