Третья

Он сложил локти на мой матрас – красивый, мощный «русал» с жесткими чертами лица, сейчас смягченными улыбкой.

‒ Не буду. И утоплю любого, кто попытается утопить тебя.

Так забавно было слушать его шутки, которые не шутки. Здесь, где берег облизывал безмятежный океан, все воспринималось легко.

Сколько-то мы качались на волнах вместе, вздымался и опускался, следуя за ходом волн, мой матрас. Покачивался рядом Эйс.

‒ Знаешь, я хотела тебя кое о чем спросить…

Терзал меня один вопрос со вчерашнего дня.

‒ Спрашивай.

‒ Перед тем, как я уснула накануне, мне показалось, что я услышала от тебя фразу. Про мою… «прекрасность».

‒ Так в чем заключается твой вопрос?

У него глаза хитрые и глубокие. Я не удержалась, провела пальцами по его шероховатой от щетины щеке.

‒ Мне эта фраза послышалась? Или прозвучала на самом деле?

‒ У нее был хороший смысл, тебе понравился?

‒ Да.

‒ Тогда какая разница? Просто наслаждайся ей.

‒ А ты хитрец…

‒ Еще какой.

В глазах ‒ смешинки; руки сложены одна поверх другой на надувном боку. Мы помолчали снова.

‒ Как быстро темнеет… Мы так долго здесь пробыли? ‒ спросила я, наблюдая за живописным небом, преобразившим себя всполохами синего и розоватого.

‒ Нет, здесь просто другой часовой пояс. В следующий раз придем сюда пораньше.

Здорово. Хотя бы на часок загодя, чтобы уж наверняка утонуть в счастье.

‒ Пора собираться?

‒ Скоро.

И Эйс, как буксир, потянул мой матрас к берегу. Я же улыбалась, глядя в далекое красивое небо и ощущая себя морской звездой.

Ушли мы не сразу: все смотрели, как прогорает горизонт, как опускаются на остров сумерки – мне почему-то верилось, что это именно остров.

‒ Здесь, когда темнеет, светится планктон. И кажется, что у тебя под ногами розовое золото.

Хотелось бы на это посмотреть.

‒ Красиво, наверное.

‒ Красиво.

Мне виделись чужие ноги, обнятые облаком светящегося песка. Наверное, здесь тепло даже ночью.

‒ Сколько до матча? – Теперь травинку жевал Арнау.

Гэл взглянул на часы.

‒ Сорок пять минут.

‒ Может, успеем куда-нибудь зарулить поужинать? Я голоден, как черт…

‒ Вообще-то, ‒ вклинилась я, ‒ я сегодня сама хотела приготовить ужин. Заранее купила мясо, панировку, рис, овощи. Сумеешь подождать часок?

Эйс смотрел на меня ласково, и его вечная нагловатая улыбка в угасающих лучах солнца казалась чарующей.

‒ Чтобы попробовать твой ужин, я готов ждать гораздо дольше часа.

Приятно, тепло.

‒ Вот и отлично. – Коэн чмокнул меня в плечо, поднялся первым и подал мне руку. – Откроем пока пиво перед телевизором, еще остались фисташки.

‒ Только не перебивайте аппетит! – возмутилась я.

‒ Ни в коем разе. Наш аппетит неутолим.

Они смеялись. А я знала, что навсегда заберу кусочек этого океана и этого момента с собой в сердце. И что даже тогда, когда я однажды физически закончусь, перетеку во что-то бесплотное и сияющее, память об этом вечере будет длиться во мне бесконечно.

‒ Уже первые звезды высыпали…

Действительно, стоило поднять голову, можно было разглядеть далекое мерцание на синем своде купола.

‒ К машине?

Кто-то принялся сдувать матрас, кто-то ‒ отряхивать полотенце от песка. Я же, прежде чем помогать собирать вещи, все стояла у воды с надувным мячом в руках.

* * *

Мясо обжаривалось; шипело и пузырилось масло – отличный будет шницель. Сочный, нежный, сытный. Варился рис, и вдобавок к нему ‒ морковь, горошек, мелкая фасоль. Уже начался футбольный матч с неизвестными мне командами – парни отдавали все внимание телевизору. Все, да не все. Изредка я чувствовала на себе ласкающие взгляды Коэна – мягкие, как перышко, почти незаметные. И Арнау – куда плотнее, ощутимее, с разрядами тока через расстояние. Шторм – он и есть шторм.

‒ Вообще не шевелятся в этом сезоне…

‒ Подготовка не та. Говорят, площадку для тренировок сменили.

Пузырилось в бокалах янтарное пиво – плотное, пенное. Я периодически прикладывалась к своему бокалу и получала настоящее удовольствие от вкуса. А если еще закинуть в рот соленый орешек…

‒ Слушай, если бы я так тренил, как они… Да куда, черт, косая передача!

Забавно было наблюдать за ними, увлеченными футболом. Просто мальчишки. Даром, что иногда очень серьезные, прекрасно сложенные или даже грозные. Все равно пацаны.

У меня самой жаловался на голод желудок – пиво не в счет. Хотелось настоящего достойного ужина. И хвала моей подготовке заранее: уже через сорок минут я позвала всех к столу.