Третья часть Великого похода. Сброшенные хвосты. Отданные долги.

После того как убрали не пригодившиеся кристаллы, Морнэмиру достало лишь мигнуть, чтобы перед ним положили деревянный корпус амулета — покрытую слабосветящимися рунами сферу с некрупную дыню величиной. Ремесленник сосредоточенно провел над сферой открытой ладонью — воздух вокруг его руки замерцал-задрожал, руны на корпусе засияли чуть сильней, то ли в предвкушении, то ли в ожидании затих зал, некоторые амулеты Морнэмира потеплели и зашевелились, делясь с хозяином силой, знаниями, усиливая его и без того прокаченные навыки и умения.

- Не пойдет, - вызвав общий вздох всего зала, покачал головой Морнэмир, - корпус недостаточно просох. Ускорять процесс не будем — ждем 40 минут, потом посмотрю снова, - принял решение он, и никто не пожелал ему возразить.

Потянулись тягостно-долгие минуты ожидания. Зал гудел нормальными голосами, а не почтительным шепотом, кто-то заходил, кто-то выходил, кто-то торопливо хавал вынутый из безразмерного мешка бутерброд, обсуждались совершенно посторонние дела, другие проекты, последние слухи об ушедшей против демонов армии. Морнэмир, держа марку, расслабленно качался на табурете и одну за другой насвистывал песенки из своего детства, юности, походной молодости-зрелости, понравившиеся современные мотивчики, что хоть и, как ему казалось, уступали песням старой поры, но подкупали своей непритязательной легкостью — самое то, прочистить мозги и расслабиться.

- ''Эх Украина, нэнька-мила, как затянул тебя укроп...'', - не давая ему закончить одну из подобных легких (даже дурных) с привкусом похабщины песенок, в зал ворвалась одна из девиц-помощниц Анариэль с ворохом бумаг и решительно направилась к моментально подобравшемуся Морнэмиру. Явное недовольство на его непроизвольно искривившемся лице она проигнорировала.

Через полчаса довольная девица одним движением смахнула подписанные бумаги со стола, вполне профессионально прихлопнула их в аккуратную стопочку и, не обращая внимания на возмущенных задержкой игроков, отправилась к выходу из зала. Морнэмир проводил ее скорее по-философски мудрым, чем возмущенным взглядом, он не первый год топтал землю реального мира, не первый и виртуального, а потому прекрасно знал, что бюрократия в любом из миров это хоть и зло, но неизбежное, бывало даже полезное зло. К тому же ''бюрократию'' с такой отличной попкой не грех и проводить глазами, поднимая себе настроение и кое-что еще.... Помимо всего, наглая как танк девица из личных заготовок казначея сама не желая того сотворила для него доброе дело — для занятого бумагами Морнэмира время, пусть и субъективно, пробежало куда быстрей чем для других.

Под взглядами вновь напрягшихся и перешедших на шепот присутствующих в зале Морнэмир вновь проверил корпус на столе... и в этот раз удовлетворенно кивнул — процесс сборки продолжился. Насвистывая одну не очень популярную по нонешним временам песенку, за которую кое-где и кое-кто мог и отоварить подсвечником по голове, начал уверенно вставлять заранее приготовленные и уже проверенные металлические пластины в специальные пазы на теле амулета. В какой-то момент ловко разломил пустотелый амулет и начал вставлять такие же пластины, а так же штыри и плоские металлические листы с прорезями (похожие на огромные снежинки) в особые отделения. Закончив с металлом, не менее ловко закрыл амулет... и тут же вновь открыл его, но по иному — две появившиеся в сфере впадины идеально по форме и размеру совпадали с кристаллами на столе!

Морнэмиру потребовалась помощь: как маг Природы крепкого среднего уровня он мог самостоятельно зарядить один из кристаллов, а вот для подзарядки второго силой стихии Воды требовался маг стихийной школы уровнем куда выше него. И такой маг в зале разумеется был и даже не среднего как он, а самого что ни на есть высшего уровня.

- ''Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, выпьем и снова нальем!'' - мурлыкал Морнэмир одновременно деля внимание меж ползунком собственной маны, что неуклонно полз вниз, и показателем энергоемкости кристалла. Совпадение конечно, но последние куплеты некогда крайне популярной застольной песни совпали с окончанием работы. Морнэмир довольно улыбнулся — его кристалл был полон до краев.

Чуть раньше него управился и водник (маг школы Воды) и тоже успешно. Морнэмир поблагодарил коллегу-мага за работу, но трогать кристаллы пока не стал, вместо этого решил не быть голословным и последовать совету из песни, то бишь промочить горло глотком чего покрепче. Прежде чем жахнуть поданную одним из универсалов стопку, сказал тост, чтобы не шокировать собравшихся, сказал его про себя, но четко формулируя мысли в слова:

- Мой папаша был тот еще крендель, но такой злой судьбы не заслужил — так что, гандон усатый, чтоб тебе в аду погорячее было и чтобы черти в твоей черной, рябой сра...е пошустрее вилами шуровали! - проговаривая эти слова, он как живого ярко-ярко вспомнил отца и свои чувства, когда видел его в последний раз.