Третья истина

Так что же делать? – Лулу сидела в своей комнате, подперев кулаками подбородок. Духи, платочек, альбом – ну, совершенно все не подходит. Который день она мучилась проблемой, что же подарить Виконту в день Петра и Павла? Что может выразить ее восхищение их уроками и разговорами? Как он смеялся, когда она недавно спросила, любит ли он полосатые галстуки, – Тоня восторгалась такими, – и смотрел, будто ожидая, пошутит ли она еще. А она вовсе не шутила, хотела выяснить! Даже ночами мало спала от размышлений. Теперь остался один день. Значит, ничего не подарит, а так мечтала… Надо правду себе сказать, она и придумать-то не может, а уж откуда достать… Мечты., мечты… И вдруг грустные мысли завершились словами: «где ваша сладость?». Лулу посмотрела на портрет Пушкина, выполненный мягкими мелками-карандашами, тоже оказавшимися в ящике секретера Шаховского. У-у-у-у! «Я больше люблю сладкое, чем горькое!» – сразу вспомнилось ей. Торт, что может быть лучше торта! С кремом и цукатами! В приложение к этой идее сложился и план добычи. Фарфоровая свинюшка потеряла голову. Лулу специально выбрала этого несимпатичного зверя, чтобы не дрогнула рука перед казнью. Как жаль, что она не придавала значения росту накоплений! Оказалось, что у нее всего два рубля семьдесят девять копеек. Много это или мало? Хватит на торт? Ей выделялись карманные деньги, а покупать она почти ничего не покупала, разве что книжки в мягких обложках. Даже в кондитерскую, как другие девочки в Ростове, не ходила…Что радости, одной? Лулу пересчитала… Наверное, хватит! Теперь предстоит дать эти деньги Пузыреву, который почти каждый день ездит за городской провизией и другими вещами. Самое Лулу из дома все равно никто никуда не пустит. Лучше предупредить его прямо сейчас. Он не злой, лишь бы, не слишком пьяный был… Лулу мало чего боится, а вот пьяных – очень даже. Кстати, вон он стоит возле старой груши и разговаривает с самим Виконтом. Совсем не страшно будет подойти, но как уговорить Виконта не вникать?

Лулу выбежала из дома и нерешительно подошла сзади, со спины Шаховского. Нельзя терять момент, Пузырев может уехать. Лулу попробовала незаметно подать ему какие-то сигналы, но тот не смотрел на нее, а тянул свое:

– Ежели человек поразмыслит, то оно вроде бы ясно-понятно, а ежели он…

Зато Виконт, внимавший ему со скучающим видом, тут же оглянулся и заметил Лулу, которая стояла на цыпочках и помахивала рукой.

– Ты за мной?– оживился он.

– Нет, – с огромным сожалением, смущенно отозвалась она, – я к мсье Пузыреву. На минутку…

– А, с поручением. Прошу.

Лулу еще больше смутилась.

– Вот и выходит, с одной стороны так, а с другой – иначе, а мы грешники, без указки выбирать должны…

–Алексей Кондратьевич, – прервал его Виконт, – вот к вам гонец.

–А? Чего?

Что делать? Придумать что-нибудь ? Обмануть Виконта! А ведь другого случая может не быть!

– Что изволите, спрашиваю…

Лулу в отчаянии взглянула на Шаховского и прошептала:

– Пожалуйста… У меня к нему секрет…

– Как? – Виконт безмерно удивился, оглядел Лулу и бесстрастно ожидающего Пузырева, потом снова Лулу и отошел:

– Господин Пузырев, я вас попрошу одну вещь, только никому не говорите. Совсем никому… Понимаете? – она оглянулась и увидела, что Виконт не ушел далеко, присел, почти касаясь одним коленом земли, возле большой корзины, стоящей в тени у стены сарая, и рассматривает в ней что-то.

– Пожалуйста, господин Пузырев, купите в Каменской торт, ну хоть небольшой, но очень красивый, я хочу подарить… подружке… по соседству…

– Рады были бы служить. Да вот капиталу свободного нету…

– Я дам, вот это…

– Хм, это что ж ее превосходительства ресурсы в ход пошли?

– Кого, маман? Нет, это мои, из копилки, я же сказала, никто не знает.

– Тогда отчего ребенку не побаловаться, – он пересчитал деньги, – маленький, значит, купить?

– Да, только прекрасный!

– За щедрость благодарствую!

– Вы скоро сейчас поедете?

– Завтра утром и пропутешествую в Каменском направлении, к часу доставлю в наилучшем виде.

– Спасибо, до свидания. – Лулу все время краем глаза следила за Виконтом и поторопилась подойти, пока он не ушел.

– Что здесь такое?– виноватым голосом начала она.

Он молча вытащил за шкирку очень маленького вислоухого щенка.

– Какай чудесный! – Лулу наклонилась над корзинкой. Еще два таких же – темно-медовых, копошились внутри.

– Это сеттеры, потомство Рекса и Астры. Они еще слепые. Вот этот – самый удачный. – Он потрепал первого по розоватому животику.

Лулу вытащила другого щенка под брюшко.

– Это, наверное, девочка, она самая тихонькая, спокойненькая. Правда?

– Это ты говоришь? Парадокс.

– Какой докс? Я не понимаю.

– Вот-вот, не понимаешь, и секреты появились от меня. Отчего это? – он глянул на нее, сведя брови.

Этого хватило, чтобы Лулу взволновалась:

– Вы что, обиделись?

– А было на что? У вас что, заговор против меня?

– Ох, нет, наоборот!

– Значит, дело все-таки касается меня? Союз в поддержку?

Лулу почувствовала, что еще секунда, и она проговорится, и потому, крепко взяв его за локоть, она, как можно убедительнее, сказала: