Третья мировая-в бестселлерах и не только

Правоцентристская коалиция рассчитывает превратить новый договор ОСВ-2 в заложника ради увеличения военных расходов. Г. Киссинджер, выступая на слушаниях в сенате, потребовал «безусловной увязки» ратификации с повой пятилетней программой расширенных военных приготовлений. Генерал А. Хейг призвал сенат не проводить голосование до тех пор, пока правительство не подбавит новых дрожжей в пентагоновское тесто. Группа влиятельных консерваторов на Капитолийском холме во главе с сенатором С. Нашюм выставила в письме президенту условие увеличения военного бюджета на 5 % в качестве платы за голосование. Всполошившись, 12 сенаторов-либералов направили президенту контрписьмо, в котором здраво сказали, что «пакетная сделка» Киссинджера — Нанна просто-напросто «формула эскалации гонки вооружений», что консерваторы набивают «неприемлемую цену» за договор, ведут дело к «ядерному сумасшествию». Куда там, о здравом смысле большинство на Капитолийском холме и думать позабыли.

В первые дни 1980 г. в Белом доме выбросили белый флаг, капитуляция перед милитаристскими кругами была полная. Картер начал свой крестовый поход. «Я, — провозгласил он, — начал употреблять термин, лидер». Мы должны быть руководителем среди стран мира». В Вашингтоне объявили «10 пунктов», которые стоит привести как документ людей, забывших не только географию, но и какой нынче год на дворе.

Кооперация в военных делах с Китаем.

Эскалация военного присутствия США на Ближнем Востоке.

Возобновление поставок оружия Пакистану.

Эмбарго на продажу Советскому Союзу 17 млн. тонн зерна.

Запрет на поставку передовой технологии.

Запрет советского рыболовства в американских водах.

Отмена открытия советского консульства в Нью-Йорке и американского — в Киеве.

Сокращение числа полетов «Аэрофлота» в США.

Мораторий на культурные и другие обмены.

Неофициальный бойкот советских кораблей в портах США.

Чуть позже Картер полюбопытствовал у американского посла в Москве: как бы еще побольше ущемить русских, не начать ли бойкот предстоящих Олимпийских игр в Москве?

И к «10 пунктам» добавили одиннадцатый — стали «хватать за трусы и майки» спортсменов, не пуская на грандиозный праздник в Москве, заталкивать их в штурмокоманды, занимавшиеся наскоками на политику разрядки.

Кто поразумнее, предостерегал: милитаристский ажиотаж в США, усугубляемый, как писал умудренный газетный обозреватель Дж. Рестон, «возбужденной атмосферой президентских выборов», это — совсем не та обстановка, в которой следует выдвигать долгосрочную программу. Но куда там. Предостережениями пренебрегли.

Вот картина того времени. Подполковник морской пехоты А. Брилл вошел в бар вокзала «Гранд Сентрал стейшн» в Нью-Йорке. Бармен, окинув взглядом его военную форму, крикнул: «Первая рюмка за мой счет». Брилл был ошарашен. Такого отношения к военным он не помнил многие годы. Страну захлестнула волна милитаризма и ура-патриотизма, искусственно нагнетаемая ссылками на события в Афганистане и Иране. До этих событий, вспоминает государственный секретарь картеровского правительства С. Вэнс, «разногласия в администрации, хотя они и были временами острыми, удавалось сдерживать ценой отказа от действительно последовательной политики. После событий сохранять коалицию становилось все труднее… Хрупкий баланс между антисоветизмом и попытками регулировать опасное соперничество уже не удавалось поддерживать. Чаши весов клонились в пользу сторонников конфронтации»^[16].

В этой обстановке Белый дом принял одно из самых постыдных решений в американской истории — отложить ратификацию Договора ОСВ-2, а практически поставить крест на этом важнейшем международном документе. А ведь всего годом раньше, 13 мая 1979 г., президент Картер произнес следующие слова: если бы США, подписав договор об ОСВ 2, отказались его ратифицировать, они оказались бы «в роли поджигателя войны, отказавшегося принять участие в совместной попытке ограничить распространение наиболее разрушительного оружия, какое когда-либо знало человечество».

Повторим — в роли поджигателя войны.

Так что и в далекие, и в близкие времена в США разве не тешились самообольщением относительно призвания Америки руководить остальным миром, разве правительство не играло в поддавки с военно-промышленным комплексом, уступая ему один миллиард долларов за другим? В рейгановское правление, однако, все это углубилось, приобрело нечто новое.

«ГОТОВ ВЗОРВАТЬ ВЕСЬ МИР»

«Нынешняя администрация представляет собой ясно выраженный возврат к мессианским взглядам во внешней политике США». Видный американский историк А. Шлезингер имел основания для такого суждения^[17]. В стране не только сохранена, во и усилена великодержавная, воинственно-шовинистическая атмосфера, на волне которой администрация пришла к власти и продолжила деятельность после выборов 1984 г. Густо пошли заявления, сильно схожие с декларациями идеологов раннего американского империализма, с предопределенной судьбой миссии Америки руководить миром.