Третья мировая-в бестселлерах и не только

В американской истории немало примеров самоличных решений президента, ставивших мир на опасную грань. Вдосталь их случалось при Д. Эйзенхауэре, Д. Кеннеди, Л. Джонсоне. В один из апрельских вечеров 1961 г. Д. Кеннеди созвал несколько самых ответственных вашингтонских деятелей для того, чтобы обсудить, как ответить на космический триумф русских — два дня назад Юрий Гагарин стал первым человеком в космосе. 43-летний президент не очень внимательно слушал научно-технические выкладки, зафиксировал в уме, что программа гонки в космосе возьмет 10 лет и 40 млрд, долл., отметил про себя, что большинство созванных людей не симпатизируют его космическим амбициям. Вспомнил ли он или нет тогда линкольновское: семь «нет», одно «да», будем считать, что «да», но, встав из-за стола, сказал: «Нас не остановит ничто». И тогда, и потом говорили, что в этой программе не было необходимости, связанной с безопасностью или другими потребностями нации. Голое президентское тщеславие. В реальном исчислении оно стоило несколько новых витков гонки ракетно-ядерных вооружений.

Нынешняя правительственная структура США в основных чертах остается такой, какой она была закреплена еще Г. Трумэном в Акте о национальной безопасности 1947 г., в соответствии с которым был создан Совет национальной безопасности, учреждены министерство обороны и Центральное разведывательное управление. Традиционные формы руководства внешней политикой, с которыми Соединенные Штаты вошли в послевоенный мир, не соответствовали требованиям широкой экспансионистской программы финансовых кругов Америки. Предпринятая в тот период серьезная перестройка механизма управления внешнеполитическими делами преследовала цель создания верховного аппарата по координации деятельности различных ведомств во имя политики с позиции силы. Реорганизация в 1947 г. означала подготовку правящими кругами Соединенных Штатов военно-политической машины, к активному использованию ее в послевоенном мире. На различных этапах в сформированный тогда высший механизм руководства внешней и военной политикой США вносились изменения, но всегда этот механизм в целом исправно представлял интересы и расчеты крестоносного направления.

В американской политике сложилось и не без умысла поощряются два или три — временами больше, временами меньше — центра, где идет разработка и реализация решений. Это госдепартамент, аппарат Белого дома, Пентагон. Между ними идет постоянное соперничество за влияние на президента. Подстегивается конфронтация, инсценируются личные столкновения. Разноголосица оркеструется. Круги вращаются в разном темпе и в разных плоскостях, но в целом движение идет в одном направлении. Такая форма процесса «десижн мейкинг», такие методы функционирования политического механизма удобны верховным хозяевам политики США.

При всем том предпочтительные шансы имеет тот, кто проталкивается к Овальному кабинету с позиции антикоммунистического авантюризма и негативизма. Ведь почему схватки кончались чаще нокдауном и даже нокаутом госдепартамента? Позиции и взгляды американского дипломатического корпуса известны, они однозначны: это — защита средствами дипломатии интересов монополистического капитала США. Вместе с тем профессиональный дипломат не может рубить сгоряча, иначе закрывай министерство иностранных дел за ненадобностью.

В других местах относительно проще. Скажем, Пентагону и ЦРУ мало дела до многих факторов, составляющих внешнюю политику. Их лидерам нечего особенно маяться, как предлагаемая ими акция скажется на общемировой ситуации. Да и многовариантность решений им ни к чему. Еще никто в Пентагоне и ЦРУ не был наказа! за то, что не предвидел какую-либо хорошую возможность улучшить отношения с другими государствами. Лидеры военщины и разведки знают только одно: выступать со зловещими предупреждениями в основном о «советское угрозе». Для них это безошибочная позиция, которая находит симпатию в верховном руководстве Америки. Пустив по накатанному желобу шар своих требований, они почти уверены, что он пробьет все на своем бегу.