Третья пуля

Молодой наблюдатель сделал так, как ему было сказано, снова устроившись за невысокой стенкой на самом краю крыши. По профессии он был строителем в одной из компаний, которой владели измайловские, но его и многих других расставили наблюдателями по местам, которые были предпочитаемы Стронским. Это ему очень понравилось, поскольку как и многие из молодёжи он мечтал о гангстерской славе: о том, чтобы принимать участие в жестоких московских приключениях грозных измайловских. Шлюхи, кокаин, шик-блеск! Гангстеры везде одинаковы.

Снова взглянув в мощный бинокль, он на секунду испугался, что потерял цель но тут же снова разглядел подопечного.

-Буревестник-пять.

-Слушаю.

-Он сидит на лавке в парке с кем-то. Более высокий человек, по крайней мере ноги его длиннее. Стройный и не такой здоровый как Стронский. Работяга, скорее всего. Не иностранец. Не похож на американца.

-Лицо видишь его? Глаза?

-Сейчас подвинусь… –молодой человек переместился вдоль стены к углу плоской крыши, откуда был лучше угол обзора.

-Вижу, что они сидят перед статуей Дзержинского.

-Глаза.

Он аккуратно покрутил кольцо фокуса, пытаясь выжать из оптики чуть больше разрешения.

-Глаза… очень настороженные. Глаза охотника.

-Отлично, Буревестник-пять. Скройся.

-Начнём с хороших новостей,– сказал Стронский. –Они в том, что плохих новостей нет.

Суэггер кивнул, ожидая этого.

-В те дни КГБ начало программу, в рамках которой постоянно действовала команда техников Второго управления, перемещавшаяся с объекта на объект по всему миру. Всё, что они делали – так это за несколько дней (примерно за неделю) прочёсывали объект, используя все возможные меры радиоэлектронной борьбы и устройства обнаружения жучков, которые были в их распоряжении. По окончании они делали отчёт для центра и для местного резидента КГБ, которым на тот момент был товарищ Бухов.[108] Очень усердный человек, весьма кропотливый, хорошо соображал насчёт прослушки линий, скрытых микрофонов и подслушивания с усилением на дальнем расстоянии.

Суэггер кивал, внимательно слушая.

-В советском посольстве в Мехико при проверке в 1964 году нашли двадцать три подслушивающих устройства. Восемнадцать из них удалено, пять оставили – думаю, для того, чтобы кормить слухачей дезинформацией.

-Так в 1963м…

-Твои люди всё слышали. Всё, что происходило в этом здании, было известно американцам.

Суэггер снова кивнул.

-Конечно,– ответил он наконец,– там было много сведений, в основном обычная текучка. Едва ли не всё было рутиной. Я думаю: насколько внимательно изучались записи и кто изначально проводил разбор? Явно не кто-то с самого верха тотемного столба. Что служило критерием для отсеивания порожняка и передачи оставшейся важности вышестоящим офицерам?

-Хорошие вопросы, мой друг. Но ответы тебе стоить поискать в Лэнгли, а не в Лубянке.

-Был ли там отчёт 1962 года?

-Нет, поскольку сама программа началась в 1962м. Мехико явно не был в списке приоритетов, так что команда не появлялась там до 64го.

Суэггер снова принял это к сведению.

-Главное я приберёг напоследок,– продолжил обрадованный успехом Стронский. –Товарищ Бухов, крайне тщательный профессионал, как я и сказал, доложил о том, какие кабинеты были определены в качестве прослушиваемых. Среди них был кабинет Яцкова, высокопоставленного КГБшника, бывшего начальником Костикова и Нечипоренко в Мехико, которые были собеседниками мистера Ли Харви Освальда.

Суэггер непроизвольно выдохнул. –Это значит, что ЦРУ имело доступ ко всему, что сказал Освальд в тот последний день – когда он настолько обезумел, что даже оружие достал, находясь в кабинете Яцкова.

-Пожалуй, такое допущение можно считать верным. Но я всего-навсего говорю тебе о том, что говорят записи относительно прослушки посольства в то время.

-Это доказывает,– продолжил Суэггер,– что кто-то в Агентстве мог знать о попытке Освальда убить генерала Уокера. Это недоказуемо, но на это нельзя закрывать глаза.

-Ты гений. Ты…– Стронский оборвал фразу.

Суэггер немедленно обострил внимание.

-Двое,– сказал Стронский в том же тоне,– идут из кустов позади нас. Длинные полы, рук не вижу. Тот пистолет у тебя с собой?

-Да, ответил Суэггер и разум его немедленно перестроился в тактический режим. Всё подстроено? Стронский его предал? Если так, то Стронский мог бы достать пистолет и закончить дело в одну секунду. Да и не стал бы он сам сидеть в зоне поражения. Почему-то на него накатило просветление. Предвидя перестрелку, Суэггер ощутил волну неуместного энтузиазма. Против своей воли он улыбнулся.

-Весело тебе? Суэггер, да ты более дурной чем я даже.

-Это единственное дерьмо, в котором я на что-то гожусь,– ответил Боб, всё ещё улыбаясь. Глянув по сторонам, он тут же увидел ещё двух людей в долгополых плащах, скрывающих руки, идущих к ним с того же направления, откуда пришёл Стронский – от Третьяковки, двигаясь излишне энергично для этого безлюдного места ранним московским утром.

-Двое у меня на двенадцать.[109]

-И ещё двое, всего шесть. Идут от другого выхода, миновали статую Дзержинского справа. Ты взведён?

-Взведён, но перезарядить нечем.