Третья жена хозяина песков

— И у меня нет даже никакой возможности отказаться, — обиженно пожаловалась она.

Ребенок как раз закончил есть и теперь крутил головой, разглядывая их обоих. Увидев направленные на него взгляды улыбнулся, помахал ручками.

— Тише, тише, маленький, — Ольга покачала ребенка. И неожидано поделилась: — Оленнара сказала, что ребенка зовут Файсар.

— Файсар. Меч правосудия. — Актаур погладил ребенка по голове, потеребил мягкие волосики. — Он ведь и меня закрыл своим щитом, такой умница. И весь бой сам держался, я только немного фиксировал — все же руки были заняты, то ножами, то дротиками. Можно сказать, что я ему жизнью обязан.

Актаур помедлил, прежде чем сказать следующую фразу.

— Позволишь мне принять его? Как сына?

Глава 47

— Позволишь мне принять его? Как сына?

Опять он об этом! Я попыталась отодвинуться, заглянуть в лицо Актаура. Но в темноте ночи уже не особенно хорошо было видно.

Ладно, если спросить — может и ответит?

— Ты уверен? Это ведь не игрушка, захотел взял себе, захотел — выкинул.

Он фыркнул мне в макушку, а его горячие руки только сильнее прижали меня и ребенка к телу.

— Глупая женщина. Откуда ты только такая явилась? Это клятва на магии, я не смогу разорвать ее. Иначе лишусь способностей или даже умру. Такими клятвами не разбрасываются.

— То есть ты передумать не можешь. А он? — я посмотрела на малыша.

— Только как станет совершеннолетним. Может отречься от семьи.

— И что ему пользы от вступления в твою семью? — уж если выяснять, то о конца.

Актаур не пытался юлить, я чувствовала это. Отвечал как есть.

— Защиту, безопасность — мало кто захочет связываться с Аль-Танинами. Обучение. Семья, имя. Жену подберем из своих или его дочерей оставим в роду — как получится. Но это еще далеко, будет время решить.

То есть свежую кровь привяжут так, что и не сбежать, перевела я для себя. А с другой стороны — если я однажду усну здесь, а проснусь дома, о ребенке будет кому позаботиться. Тем более, что Файсар как раз местный. Он принадлежит этому миру, и так или иначе повторил бы эту судьбу.

Я погладила малыша по голове.

— А ты согласен? — спросила у него, заглянув в круглые глазенки. Файсар только бессмысленно что-то лопотал и улыбался беззубым ртом. Никакого страха или отторжения, исходящих от него, я не чувствовала.

— Ребенку все равно ведь нужен отец. Не я, так другой возьмет, — продолжал увещевать меня Актаур. — Хотя…

Он поднял голову, глядя куда-то под свод пещеры, туда, где сквозь небольшой провал проглядывали лучи местной луны.

— Сегодня ведь ему ровно месяц?

Я прикрыла глаза, позвала воспоминания Оленнары. И совершенно точно ощутила, что да, ребенку сегодня двадцать восемь дней от рождения — то есть полный местный месяц.

— Да.

— Тогда, до рассвета я еще могу принять его, как родного. После — уже приемным считаться будет.

— Есть разница? — удивилась я.

Актаур кивнул.

— Не все родовые техники сможет освоить. Некоторые доступны только родной крови. Ту же магическую тропу — она принадлежит урожденным Аль-Танинам, никто другой не может по ней ходить. Только порталами.

Я повернулась в объятиях, оперлась затылком о плечо Актаура. Как все-таки он действует расслабляюще. Горячие руки прижимают к горячему же телу, в нос забивается его пряный аромат. Совсем не хочется куда-то вырываться и бежать.

Пауза слишком затянулась, но он терпеливо ждал моего решения. Или дальнейших расспросов. И действительно, есть еще один момент. Важный.

— А тебе зачем?

Прерывистый вздох стал наполовину ответом.

— Я же говорил, тогда, в оазисе… Проклятие на мне. А малыш — свежая кровь, чистая. Нет на нем чужой магии. Он может продолжить род, так делают иногда. В нашем — он такой будет уже четвертый. И, если других детей так и не будет, — возглавит род однажды, — слова давались Актауру явно с трудом, но он говорил, что думал. Так мне во всяком случае казалось.

Еще один вопрос всплыл из подсознания и попросился на язык:

— Ты ведь знаешь, кто его отец. Кто его отец на самом деле?

Грячее дыхание пошевелило волосы у меня на макушке, когда Актаур усмехнулся в ответ на вопрос.

— Это как раз не важно. Если все произойдет сегодня, то любая проверка покажет, что он — мой.

Вот как. Интересная у них тут магия. То есть Дахара можно списать, как номинанта премии Дарвина, вместе с его сумасшедшей женушкой.

— И потом, если этот вопрос все же возникнет, я надеюсь, что отвечать на него будешь ты. — Тон Актаура мягок, но не услышать легкой язвительности я не могу. Вот же змей!

Да уж, отвечать сыну, что я собственноручно убила его непутевого папашу, мне точно не захочется. И лучше до этого не доводить. Раз уж магия покажет, что родным будет Актаур, то пусть он с проблемами и разбирается. Тем более, мало ли что. Вдруг и вправду засну здесь, а проснусь дома.

Эта мысль уже не кажется такой заманчивой. Ну что меня там ждет? Дом-работа-дом в ближайшие несколько лет, а потом ровно то же самое, что и здесь — свадьба, дети, дом-работа-дом, пенсия.