Третий олень для эльфа. Наши в академии магии

Кажется, за время моего отсутствия щель уменьшилась! Хотя, скорее, это я подросла. Преодолев пару метров ползком, попала в ту самую, знакомую с детства пещеру.

- Здравствуй, - прошептала я тайнику, словно старому другу, с которым полжизни не виделась. Да что там половина, почти всю жизнь, с самого детства.

Пухлая потрепанная тетрадь лежала на своем законном месте, рядом с ней – тонкая книжка, и еще что-то странное, по ощущениям напоминающее скомканный лист бумаги. В любом случае я не собиралась ничего здесь оставлять, поэтому извлекла все. Свет почти не проникал сюда, да и одной находиться в месте, где оживали призраки прошлого, как-то было не по себе. Поэтому, еще раз на прощание окинув взглядом пещеру, я стала выбираться.

Салмелдир фактически вытянул меня наружу, всмотрелся в лицо, ощупал руки и ноги, и только потом обнял. Ректор же желал заполучить бумаги.

- Ну, где они? – с нетерпением спросил лорд Армагон.

Их я сунула под куртку, чтобы не мешали ползти, но сказать об этом не успела.

- Сначала их прочтет Бронис! Не здесь. В лагере, где тепло, пока мы занимаемся обедом. А потом, если она решит, что мы можем увидеть записи, прочтем их вместе, - спокойно произнес эльф. Вроде спокойно, но так, что дракон не посмел с ним спорить.

И, если до этих слов я любила ушастого недостаточно сильно, то теперь… Теперь не понимала, где заканчиваюсь я, и начинается он. Друл стал частью меня, неотъемлемой, родной. И, пожалуй, счет к разноглазому вахтеру заметно сократился, хотя вопросы все еще остались.

Под куполом было тепло. Горячий воздух быстро согрел и просушил одежду.

- Ничего не бойся. Я рядом, слышишь? – шепнул Салмелдир прежде, чем отойти.

Я кивнула, а потом сама потянулась к его губам и поцеловала, потому что нуждалась в этом, потому что хотела, чтобы Друл незримо присутствовал со мной, пока читаю. Ну и… потому что все еще трусила.

Эльф все понял, поцеловал, но почти сразу отстранился и отошел. Эх, настоящий магистр! Великий воспитатель боевых магов! Только вот я всего лишь девочка…

Что ж, время пришло. И я достала из куртки свои сокровища.

Тонкая книга, когда-то позаимствованная в библиотеке академии, оказалась историей или даже летописью рода Ярилторн. Я не знала, что так заинтересовало отца в этой книге. Надеялась на его привычку помечать все на полях, подчеркивать и оставлять замечания. Даже в фолианте о достижениях великих магов Витары он отметился.

Дневник тоже на время отложила. Меня интересовал тот самый смятый бумажный ком, про который говорил Друл, утверждая, что это последняя воля покойного.

Только сейчас смогла его рассмотреть. Листок был грязен, но в остальном, время его не тронуло, словно отец применил особое защитное заклинание. Хотя, вполне вероятно, так и было. Поэтому разворачивала я его с осторожностью.

На миг руки обожгло чужими чарами, потом вдруг стало тепло. И мне на миг показалось, что прежде чем исчезнуть, магия потерлась о ладонь, как кошка, признавая во мне законную владелицу. В общем, ею я и являлась.

Бумажный сверток сразу потяжелел. Там внутри что-то лежало. Какая-то небольшая, но, видимо, очень дорогая для Эгерры Брониарда вещь. А я все смотрела на листок, и не находила в себе решимости развернуть его. Судя по отпечатанному тексту, отец выдрал его из книги, которая попалась под руку. Из очень знакомой книги. Я помнила завитки на заглавных буквах, и историю маленькой принцессы, которую спас черный дракон тоже помнила, потому что это была моя любимая сказка, сотню раз прочитанная на ночь.

А ведь сказки не читают тому, кого не любят. Так чего же я боюсь, в самом деле? Эгерру? Себя? Прошлого?

Глупо бояться прошлого, когда настоящее сложилось. Если струшу и не узнаю всей истории, потом сама же себя буду корить за это. Кроме того, там ведь внутри мое наследство…

И я все же сделала это.

На страничке из книги сказок подвешенный на толстую цепочку лежал черный дракон, искусно вырезанный из какого-то камня. Почти его брата-близнеца, только сделанного из дерева и покрытого краской, когда-то унесла в другой мир маленькая Бронис Брониард. Унесла и не сберегла. И теперь крошечная рептилия, трогательно раскинувшая крылья, вернулась ко мне, чтобы всю оставшуюся жизнь напоминать об отце.

- Спасибо… - прошептала я.

Руки сами потянулись к массивному, явно мужскому украшению. Но стоило мне его поднять, как я вздрогнула. Под ним обнаружилась короткая надпись. Вообще, почерк у отца был ровный, с острыми пиками букв. Здесь же символы, нацарапанные угольком, прыгали, расползались, кое-какие даже стерлись и практически не читались. Но я знала, что их в свой последний час выводил Эгерра Брониард. Нет не магией, а усилием воли, сердцем и душой.

«С тех пор, как я впервые взял тебя на руки, ты стала моим смыслом. Будь счастлива, дочь».

- Папа… - я впервые произносила это слово, вкладывая в него всю любовь, тоску, скорбь. Чуда не случилось, его больше нет, но… - Я буду помнить тебя. Всегда… Покойся с миром, отец…