Третий олень для эльфа. Наши в академии магии

Я перечитала строчки еще пару десятков раз, пока каждое слово не отпечаталось в моем сердце, а потом бережно сложила и убрала в нагрудный карман форменной куртки.

Сначала записи, а уж потом я подробно расспрошу Тейсфора, где похоронили проклятого родом дракона Эгерру Брониарда.

Дневник оставила напоследок. Меня интересовало, что же любопытного обнаружил отец в летописях Ярилторнов. Причем, это было нечто настолько важное, что он даже умыкнул томик для личного пользования. И вряд ли сделал это по забывчивости.

На полях стояли значки и пометки. Иногда попадались рисунки. Признаться, я смотрела лишь выделенные абзацы. Главное, было понять, где зацепка. Понятно, что Ярилторны – это род моей матери, а значит, и загадка каким-то образом связана со мной.

Но оказалось, что любопытных моментов несколько. Летописи охватывали временной отрезок с момента исчезновения королевы Бронис до рождения матери – единственной драконицы в роду Ярилторнов, родившейся за все века. До этого рождались лишь мальчики.

Лазурный дракон не исчез бесследно, а все же оставил после себя два одинаковых артефакта – два золотых шарика, выполненных из неизвестного материала. Каждая сфера была помещена в непроницаемый для магии сосуд. Первая предназначалась супругу королевы Бронис. Но вскрыть упаковку дракон смог лишь тогда, когда младший из сыновей достиг совершеннолетия и обрел магию. И, да. Ярилторн получил золотой шар королевы, покои заполнил ослепительный свет, и в тот же день дракон скончался. Конечно, летописец считал, что от тоски по супруге, но что-то мне подсказывало, что тут кроется еще одна загадка. Уверена, если вскрыть фамильный склеп Ярилторнов, то могила короля и мужа лазурной драконицы окажется пустой.

Вторая сфера предназначалась первой родившейся женщине. То есть, ее получила Беллер – моя мать. Вскрыть шар завещалось в минуты отчаяния. Доподлинно известно, что артефакт девица получила, но дальнейшая его судьба так и осталась неизвестной. Опять же, со слов записавшего эту историю.

А дальше пометки отца почти пропали. Лишь одна из них появилась почти в конце книги. Как раз в том месте, где безутешный отец, сбежавшей с собственной свадьбы Беллер, мой дед Арс Ярилторн получил последнее послание от дочери.

«Прости меня за то, что не понимал тебя!» - вскричал глава рода, поливая слезами письмо. Слуги видели золотое сияние в главном зале, а утром последнего Ярилторна не стало.

Разумеется, так излагала события книга. Но уверена, что отец, так же, как и я, не поверил этой чепухе. Меня еще в библиотеке смутила внезапная смерть отважного, судя по боевым подвигам, и сильного мужчины. Ладно бы, если бы у него истинная пропала, но ведь речь шла о дочери. Несомненно, Арс ее любил, но чтобы вот так внезапно умереть… Не верю!

Полагаю, что к посланию Беллер прилагалась та самая, завещанная ей королевой, сфера. И в фамильном склепе Ярилторнов пустуют два саркофага. Так же считал и Эгерра, потому что на последней странице был изображен перечеркнутый дважды символ смерти и написано слово «портал», которое отец так же подчеркнул дважды.

Я закрыла книгу и посмотрела на эльфа, который очень сосредоточенно что-то помешивал в висящем над костром котелке. А повезло мне все-таки с мужем! И готовит, и на руках носит, и даже одежду чистит. Жаль нагрешил изрядно, иначе Малх его мной не наказал бы.

Словно почувствовав мой взгляд, Друлаван улыбнулся и помахал рукой. А я… Я тоже ему улыбалась, усиленно делая вид, что все идет как надо, хотя на самом деле расследование зашло в тупик.

История Ярилторнов опять принесла больше вопросов, чем ответов. Теперь оставалась одна надежда – отыскать нужную информацию в дневнике.

Глава 29

Очередь до дневника не дошла, потому что обед был готов, и моя компания отказов не принимала. Кстати, готовили высшие очень неплохо. Мясом занимался дракон. Это и понятно, ибо Салмелдир его ел лишь в случаях крайней боевой необходимости. Зато у ушастого получился неплохой кулеш. Один разноглазый вахтер знает, чего он туда положил, но аромат стоял дивный.

Лорду Армагону не терпелось. Да, он желал и расспросить, и узнать. Думаю, ректор испытывал те же смешанные чувства, что и я перед тем, как открыть письмо отца. Хотел и боялся. Видимо, отваги и смелости в нем было гораздо больше, чем во мне, потому что Карел даже попытался кое-что спросить, но грозный взгляд Друлавана его остановил.

Я поблагодарила за прекрасный обед и раскрыла тетрадь.

- Все хорошо? – осторожно спросил эльф, внимательно за мной наблюдая.

- Вполне, - улыбнулась ему я и погладила дракончика, которого повесила себе на шею. – Только непонятно пока.

- Ты разберешься, - подмигнул Салмелдир и, что-то насвистывая, как простая посудомойка, пошел к ручью драить котелок. Причем, без всякой магии. Клад, а не мужчина!

Армагон бросил жалобный взгляд, но потом пообещал, что к вечеру будет оленье жаркое, обернулся драконом и полетел в сторону гор.

- Друл! – окликнула я, а когда он поднял на меня свои невозможные глаза, все же спросила: - Ты же знал моего отца?

- Знал.

- И каким он был?

- Ученым. Фанатиком.