Третий пол Берлина

В один прекрасный зимний вечер, начиная с 8 часов, подъезжают к одной из берлинских гостиниц одна карета за другой, из которых выходят дамы и господа в костюмах всех стран и времен. Вот молодцеватый корпорационный студент с значительными рубцами на лице от ран, полученных на дуэлях, которыми он хвастается; вот стройный господин в костюме рококо помогает с изысканной вежливостью своей даме выйти из экипажа. Блестяще освещенные залы наполняются все гуще и гуще: вот входит толстый капуцин, перед которым преклоняются с почтением цыгане, пьеро, матросы, клоуны, пирожники, ландскнехты, нарядные офицеры, господа и дамы в костюмах для верховой езды, буры, японцы и грациозные гейши; Кармен с пламенно-страстными глазами воспламеняет жокея, огненный Итальянец заключают тесную дружбу с истуканом из снега. Веселая блистающая пестрыми красками толпа представляет собою очень своеобразную и привлекательную картину. Сперва участники праздника подкрепляют себя едою за столами, украшенными цветами. Руководительница бала в шикарной бархатной куртке приветствует в коротких метких словах гостей. Столы уносятся. Раздаются звуки (любимого вальса) «волны Дуная» и под звуки его и других веселых танцевальных мелодий кружатся парочки в продолжение всей ночи. Из смежных комнат слышен громкий смех, звук стаканов и веселое пение; но куда ни посмотришь, не переступаются границы, (в которых должен держаться) фешенебельный костюмированный праздник. Ни одна фальшивая нота не портит общего радостного настроения, покуда последние из участвовавших не покидают при тусклом освещении сумерок холодного февральского утра это помещение, в котором они в течение немногих часов, в среде себе симпатичных, могли мечтать быть самими собою.[55] Кому когда нибудь выпадало на долю, заключает свой рассказ М-llе В., принимать участие в таком празднике, тот сделается на всю жизнь честно убежденным защитником несправедливо оклеветанных ураниек; ему сделается ясным, что во всех слоях есть добрые и злые люди, и что[56] равнополая природная расположенность также мало как разнополая кладет с самого начала на человека печать добра или зла.

Не менее, чем балы посещаются «господские вечера» с представлениями в роде театральных, которые от времени до времени даются урнингами для урнингов. Обыкновенно все подвизающиеся артисты типа «промежуточной ступени»; особенно любят (в этих кружках) пародии в равнополом духе знаменитых произведешь литературы; не мало забавляет зрителей представление равнополым[57] с прозвищем Engeln роли Марты Швертлейн, так называемым Harfenjule роли Саломеи, наконец именуемым Швангильдою ролей Марии Стюарт, королевы Елисаветы и кормилицы в одном лице.