Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Причиной возобновления таких атак на немецких евреев со стороны партийных групп и штурмовиков в 1935 году в первую очередь стало снижение популярности режима. Как мы видели, какой бы ни была общественная эйфория, сопровождавшая установление нацистами Третьего рейха в 1933 году, она сошла на нет в течение 1934 года, а краткий скачок энтузиазма, вызванный решительными действиями Гитлера по подавлению рёмов-ского путча в конце июня 1934 года, превратился в осторожное ожидание к концу этого года. В первые месяцы 1935 года гестапо, СС и другие организации сообщали о резком увеличении общественного недовольства, учитывая то, что финансовая ситуация оставалась крайне сложной, фактический уровень безработицы был высок, цены на продукты и другие товары первой необходимости стремительно росли, и люди начинали уставать от постоянных требований режима об одобрении, поддержке и финансовых пожертвованиях. Слухи и анекдоты о коррупции местных и региональных нацистских лидеров множились, и все усилия Министерства пропаганды по созданию положительного общественного мнения о Третьем рейхе, казалось, завершались провалом[1277]. И в самом нацистском движении разрушение всех остававшихся надежд на «вторую революцию» в июне-июле 1934 года породило серьезное разочарование среди людей. Стремление к насилию, укоренившееся во многих частях СА, требовало нового выхода. Как могли коричневые рубашки оправдать свое существование перед собой и перед партией, если не с помощью насилия? В конце концов, именно для этого они и были созданы. Однако желание возродить политику борьбы не сводилось только к раздраженным штурмовикам. Нацистское руководство в целом прекрасно понимало, что оно не только не смогло сохранить энтузиазм широких слоев населения, но и на самом деле теряло ту поддержку, которую когда-либо имело среди них. Требовалось принимать меры.

Не только нацистская партия, но и очень многие люди в государственном аппарате с середины 1933 года желали ввести меры, запрещавшие браки и сексуальные отношения между евреями и неевреями, создав особую категорию гражданства для евреев и ускорив их вывод из экономической жизни. Пункт 4 программы нацистской партии однозначно утверждал, что при Третьем рейхе евреи не могли быть гражданами, а ряд ранних выступлений Гитлера, не говоря уже о «Майн Кампф», ясно дал понять, что для него сексуальные отношения между арийцами и евреями были абсолютно неприемлемы. Исходя из этого принципа, партийная фракция в Рейхстаге уже предприняла неудачную попытку провести закон о запрете межрасовых браков в марте 1930 года, подразумевавший санкции вплоть до смертного приговора. Эти положения должны были распространить влияние партии еще дальше, на самые интимные сферы частной жизни. Более того, новый закон о гражданстве должен был не просто автоматически предоставлять права вследствие расовой принадлежности, но и вводить определенные политические признаки, отказывая неугодным в их гражданских правах. Изгнание евреев из экономической жизни должно было успокоить многих сторонников партии из мелкой буржуазии и предоставить им возможность улучшить собственное материальное положение. Новая кампания антисемитской пропаганды, террора и законодательных решений должна была отвернуть враждебность общества от режима, возложив всю вину за жалкое положение народа исключительно на евреев[1278].