Третий рейх. Дни войны. 1939-1945

19 мая 1940 г. Рейно освободил Гамелена от занимаемой должности. За Гамеленом прочно укрепилась репутация человека весьма осторожного, и теперь пресловутая осторожность вышла боком главнокомандующему. На смену Гамелену пришел генерал Максим Вейган, всеми уважаемый ветеран Первой мировой войны, ушедший в отставку еще в 1935 г. Но было уже слишком поздно. На следующий день первые немецкие танки вышли к проливу Ла-Манш. Союзнические армии в Бельгии теперь были окружены немецкими частями с трех сторон, не считая моря. Вейган решил, что натиск немецких танков можно остановить нанесением одновременных ударов с севера и юга, но вскоре стало ясно, что ситуация уже приобрела необратимо хаотический характер, и ни о каких ударах или контрударах говорить не приходилось. На встрече с бельгийским монархом Вейган понял, что король Леопольд уже смирился с поражением. Никакой связи между британскими и французскими войсками не существовало. Все попытки определить местонахождение главнокомандующего британскими силами лорда Горта оставались тщетными. Французский генерал, командующий северной группировкой сил, погиб в автокатастрофе, а заменить его было некем. Запланированный контрудар благополучно потонул в океане путаницы взаимных обвинений. Британцы поняли несостоятельность французов, французы — ненадежность британцев. С капитуляцией Бельгии 28 мая обстановка лишь ухудшилась. Услышав о том, что бельгийцы сложили оружие, Рейно, как говорили, «побелел от гнева», а Дэвид Ллойд Джордж, бывший во время Первой мировой войны премьер-министром Великобритании, писал, что будет очень трудно «отыскать пример большего вероломства и трусости, чем поведение короля Бельгии». И когда три танковые группировки германских сил двинулись с севера и запада для соединения с четвертой, наступавшей через Бельгию с восточного направления, британцы и французы отступили к порту Дюнкерк[202].

В день, когда Гамелена отправили в отставку, британское правительство, предвидя именно такой ход событий, приступило к подготовке эвакуационного флота, собрав все имевшиеся в наличии надводные суда, военные и гражданские, независимо от тоннажа и назначения для вывоза остававшихся в Бельгии сил. Под обстрелами и бомбардировками немецких пикирующих бомбардировщиков 860 судов, из них приблизительно 700 британских, сумели пробиться к побережью в районе Дюнкерка, забрать на борт почти 340 000 солдат и доставить их в Англию. Но если бы не Гитлер, отдавший приказ остановить наступление, спастись удалось бы куда меньшему числу. Но Рунштедт все же сумел довести до понимания фюрера, что измотанным в боях войскам необходима передышка перед решающим броском на Париж. Ни командующий армией Браухич, ни командующий группой армий «Б» Фёдор фон Бок, действовавшей на северном фронте, не могли понять этого. Бок как раз убеждал Браухича в необходимости срочно продолжить наступление: «У Дюнкерка до сих пор продолжается эвакуация англичан! И когда мы доберемся туда, их уже и след простынет! Приостановление наступления танковыми частями — непростительная ошибка!»[203] Однако Гитлер поддержал Рунштедта, видящего в этом возможность лишний раз утереть нос своему генералитету, осадив его. Когда Браухич все же убедил Гитлера продолжить наступление, эвакуация шла полным ходом, и немцам приходилось уже с трудом отражать ожесточенное сопротивление французов и англичан. Вот что с очевидным раздражением писал фон Бок в своем дневнике 30 мая 1940 г.: «Мы продолжаем наступать. Бои идут тяжелые, англичане яростно сопротивляются, мои дивизии на последнем издыхании».

Сражение приближалось к концу, и Бок совершил поездку на фронт. Он был весьма удивлен количеством бетонных убежищ и проволочных заграждений на подступах к Дюнкерку и встревожен качеством вооружения противника: