Третий шаг

На сей раз руны засияли, после чего Третий открыл заскрипевшую дверь, а за ней оказалась ярко освещённая комната. Она была совсем крошечной и без окон. Но в ней обнаружилась сразу троица бойцов ордена. Они лихо наставили на нас автоматы. А я вместе с Третьим уверенно шагнул вперёд и пробурчал, прикрывая рукой глаза, которые резал яркий свет:

— Свои, товарищи. Я ангел Матвей. А это — мой сопровождающий. Тоже местный. Вы меня узнаете?

— Узнаём. Но нам нужен пароль, — сурово бросил один из бойцов, не спеша убирать оружие.

Третий выдал какую-то абракадабру. И люди успокоились. Замысловатые тут у них пароли.

Нас беспрепятственно выпустили из комнаты. Но потом мы прошли ещё два кордона, прежде чем выбрались из подвала монастыря.

Да, серьёзно они здесь подходят к безопасности. Но я, кажется, спалился. В том смысле, что кто-то из охранников явно шепнёт Константину или советнику о том, что видел меня среди ночи с одним из подручных архимагистра. А может быть никто никому ничего и не расскажет. Надо попросить Никодима, чтобы он озаботился молчанием охранников.

Пока же я вместе с Третьим вломился в кабинет архимагистра. А тот всё так же восседал на кресле за рабочим столом. И только его глаза чуть больше покраснели, да спина ссутулилась.

— Излагайте, — сразу же требовательно бросил он и устроился поудобнее.

Третий молча присел на диван, а я прижопился на стул и сперва торопливо рассказал старику об охранниках. Он махнул рукой и сказал, чтобы я не волновался. Тогда я в подробностях пересказал ему обо всех перипетиях нашего путешествия к центру земли, в смысле, в храм.

Никодим выслушал меня, сурово нахмурил брови и пробурчал:

— Значит, опоздали. Демон покинул храм и теперь вряд ли вернётся. Если бы ты всего на три-четыре часа раньше рассказал мне о храме, то мы бы успели. Почему ты молчал? Из-за чего скрывал эту важнейшую информацию?

— Да я, если честно, сам только недавно узнал, — признался я, виновато опустив взгляд.

— Как? — удивился старик, приподняв лохматые брови. — Ты же мне сказал, что тебе, цитирую, «когда-то довелось услышать о демонских храмах».

— Ну, может и не когда-то, а не так давно. Чего теперь прошлое ворошить? — пробурчал я, не зная куда деть руки.

— Ты солгал мне! — грозно засопел архимагистр, буравя меня тяжёлым взглядом, пробирающимся в саму черепную коробку.

— Немножко. Да и мне можно. Я же всего наполовину ангел, — смущённо проговорил я, стараясь не смотреть в лицо старику.

Тот фыркнул и холодно заявил:

— Надеюсь, ты в первый и последний раз лжёшь мне?

— Надеюсь, — хмыкнул я.

Никодим дёрнул уголком рта и отчеканил:

— Кто тебе поведал о храмах?

— Я расскажу, но прежде вы мне пообещаете, что ни вы, ни кто-то другой не причинит вред этому… э-э-э… существу, — серьёзно произнёс я и состроил самую упёртую в мире физиономию. Дескать, я от своих слов не отступлюсь. Даже руки на груди сложил и брови нахмурил.

Архимагистр снисходительно посмотрел на меня, точно на избалованное дитя, и с усмешкой выдал:

— Обычно я не даю обещаний, не разобравшись в ситуации, но, учитывая обстоятельства, позволю себе поступить иначе. Хорошо, будь по-твоему. Никто не причинил вред твоему информатору.

— Отлично. У вас в застенках томится некий вампир по имени Арам. Он-то мне и рассказал о храмах. Точнее об одном храме. Об остальных он скажет, только если получит свободу! — на одном дыхании выпалил я и впился внимательным взглядом в морщинистое лицо Никодима. — Напомню, что вы обещали его не трогать. Так что пытки здесь не допустимы. Давайте всё решать миром.

— Хм… — хмыкнул старик, подумал немного и медленно проговорил, словно продолжал размышлять над своими словами: — Я не могу отпустить его до конца войны. Но могу предоставить ему хорошие условия заключения, пищу со своего стола, донорскую кровь и безопасность.

— Вы не передумаете? — лихорадочно уточнил я. Вроде хорошие условия. Авось, вампир согласится. Правда, война может продлиться не один год, ну так и кровосос долгоживущий. Потерпит.

— Да, можешь передать ему мои слова, — слегка качнул головой архимагистр и положил ладони на стол.

В этот момент противно зазвонил настольный телефон. У меня аж зубы заболели.

Старик, не спеша, взял пластмассовую трубку, поднёс её к уху и принялся слушать. До моих барабанных перепонок доносилось лишь невнятное, торопливое бормотание, хотя слух у меня, как у летучей мыши, а то и лучше. Но по всё более мрачнеющему лицу Никодима я понимал, что новости совсем не радужные. Наверное, пенсионный возраст опять повысили.

Наконец старик положил трубку на место, сцепил пальцы в замок и мрачно выдал:

— Демон обвёл вас вокруг пальца. Слышишь, Третий?

— Слышу, — отозвался тот. Он на протяжении всей моей беседы с Никодимом молчаливой недвижимой статуей просидел на диване.

— Как?! — пылко выдохнул я, сжав руки в кулаки.