Третий Шанс

Через пятнадцать минут он вышел из кафе вместе с девушкой, они быстро уселись в только что заказанный паластрум-такси. Люди мужчины в чёрной крутке пытались за ними проследить, но, видимо, «гнёздышко» девушки было совсем поблизости, что неудивительно, поэтому паластрум быстро освободился, и следы юриста потерялись. Но лишь до утра. Мужчина в чёрной куртке успел перекинуться парой слов со своим боссом, и они решили подумать, а не привлечь ли и вправду этого юриста к своим делам. Парень, конечно, продажный, но квалифицированный. А то, что продажный, в этом есть плюсы, проще будет держать на коротком поводке.

Девушка скинула шубку и сапожки и подошла к окну. И то, и другое было моментально отправлено в шкаф автоматикой номера, за ними последовали пальто и пиджак юриста.

Девушка стояла, молча глядя в окно, а юрист присел на краешек кровати, любуясь изящным силуэтом. Помедлив так минуту, она, не оборачиваясь, запустила пальцы под длинные волосы пшеничного цвета и сняла с шеи цепочку с изящным кулончиком.

– Это единственный предмет, который ты не сможешь снять с меня сам, – промурлыкала она.

Конечно. Эту цепочку может расстегнуть только владелец. И только если сам захочет расстегнуть. Так устроен F-command второго поколения.

– Можно, угадаю? – тихо проговорил юрист. – «Ласточка Сканеру. Вариант два. Вероятность девяносто процентов».

Девушка промолчала, мило улыбаясь.

– И что он ответил?

– Сканер ответил: «Спасибо, принято». А вот ещё один человек умудрился, как обычно, влезть и в этот разговор. Процитировать? «Кельт Ласточке. Немедленно приступить к личной фазе операции».

– Он знает?! Что мы…

– Что знает Сканер, знает и Кельт, а Сканер знает всё. Но… – девушка как будто бы смущённо опустила глаза, но в этом смущении было больше игривости. – Но не думаю, что тебе стоит конфузиться… Скорее, можешь гордиться. Разве только, как говорил Курсант, тормозишь сильно…

И переливающееся перламутром платье скользнуло на пол.

* * *

Фарфоровая чашка со звоном разбилась о стену, разлетевшись на десятки сверкающих осколков, а через мгновение и весь чайный сервиз был сметён со стола на пол. Тут же засуетился робот-уборщик.

Через мгновение система зап-связи высветила в середине кабинета изображение Гутмана. Он был в пижаме: очевидно, вызов его разбудил.

– Ну что там у вас, Виталий Вениаминович? – сухо спросил он.

– Этот козёл Филатов опубликовал технологию F-command. Всю! Выложил в открытый доступ!

Пожарский с силой ударил кулаком по дубовому столу, но стол выдержал, а вот руку он ушиб сильно, больно было ужасно, и олигарх схватился за распухающую кисть, прижав её к животу.

– И что это значит? – всё так же сухо, даже раздражённо, спросил Марат Генрихович.

– Это! Значит! – заорал Пожарский на изображение партнёра в центре кабинета. – Что каждый говнюк в мире теперь может использовать эту технологию! Как угодно! Как заблагорассудится! А мы наши патентные заявки теперь можем засунуть…

Он не успел договорить, потому что Гутман прервал связь.

* * *

Иннокентий Аристархович и Матвей Юрьевич от души хохотали уже минут пять, и Сканер, который какое-то время пытался изображать раздражение, не выдержал и тоже рассмеялся. Ли Сы тихо прыскал в сжатый кулак в углу кабинета. Может, по правде говоря, оно и не до такой степени смешно было, однако общую напряжённость последних месяцев разбавило изрядно.

– И у вас ещё остаётся сомнение в авторстве? – утирая слёзы и давясь от смеха, прохрипел профессор.

– Никаких, – спокойно, но всё ещё широко улыбаясь, ответил Сканер. – Уран – бог неба, всё остальное тоже указывает на известные обстоятельства. Настораживает лишь, как выделено слово «мятежный». Как будто в этом вызов. Он правильно выбрал форму сообщения. Имею в виду дефицит поэзии в современном обществе и сформированный общественный запрос. И он точно знал, что сообщение достигнет адресата. Прошло полгода…

– Все мы адресаты! – выпалил помощник Президента, радостно хлопнув ладонью по подлокотнику. Он, наконец, сумел сделать паузу и как следует вдохнуть. – С самого начала говорил, очень способный мальчик!

Стихотворение появилось несколько часов назад и молниеносно распространилось сначала по российской части сети, а потом появились и иностранные переводы. И уже вовсю шло обсуждение, кто написал и что скрыто за строками. Надо отметить, некоторые версии были даже небезобидны.

В кабинет вошёл Кельт. Он секунду постоял, озираясь, и быстро присоединился к общему веселью, ещё раз перечитывая высвеченные в воздухе строчки.

Сонмы сомнений отметая,

Упившись верою в себя,

Одну жизнь на две разделяя,

А то и более деля,

Любитель гроз в начале мая

И прочих старческих услад…

Чу! Мне не жаль его сарая,

Как кладбище усеян сад.

А беглый путник жизни древа

Пронзил льдяную синеву,

И бледный спутник бога неба