Треугольный человек

Однако сугубо аналитический способ мышления ограничен. Кратко сформулировать эту ограниченность удалось Д. Волкогонову в одной из его характеристик Сталина: «Это человек с катехизисным мышлением, который любил все раскладывать по полочкам. „Четыре особенности“ оппортунизма, „три особенности“ Красной Армии, „четыре особенности“ производства, столько-то черт троцкизма: все по полочкам. Но здесь нет глубины диалектики, и это питает догматическое мышление». Итак, начало аналитической работы мышления диалектично, конец — когда все разложено по своим местам — метафизичен. Препарирование, разделение целого на части убивает живое. Аналитик реконструирует живой мир в мир механический, упрощенный, очищенный от примесей, снижающих целевую эффективность механизма.

А теперь взойдем на следующий этаж — туда, где проживает Человек Знаний.

Слово-пузырь, слово-бриллиант

Уходит чувственная компонента опыта, стирается со временем яркость образа — остается бестелесный факт (было — не было). Подробности можно забыть, перепутать, знание трудно избыть. Даже если исчезает оно из оперативной памяти — след остается в интуиции. Конкретное, умирая, переходит в абстрактное, как отходит от плоти в мир теней душа с правого берега Стикса на левый. Кто же Хирон, переправщик из правого мозга в левый? Слово.

Любое слово — абстракция само по себе, мысленное отвлечение от конкретного, чувственного. Если анализ — золотая середина, то абстрагирование, без которого невозможно формирование понятий, — вершина сознания. Высшая проба анализа (кстати, невозможного без простейших операций абстрагирования) уступает высшей пробе абстракции, подобно тому, как технократ уступает теоретику, как рационализатор — родоначальнику научного направления.

Анализ стелется по земле; синтезирующая, обобщающая абстракция рвется ввысь. Все дальнейшее зависит от того, на какой запас знаний опирается абстракция. Если ее стартовая площадка — целостная система знаний, значит, выведет она в иные миры, значит, вывод экстраполируется в новые сферы, значит, происходит открытие «терра инкогнито».

Но люди абстрактного мышления — люди слова — не только мудрецы, энциклопедисты. Когда знания поверхностны — это лентяи, снобы, демагоги, словоблуды, дилетанты, спекулянты красным словцом. Здесь тоже абстрагирование, но оно напоминает блошиные прыжки, а не взлеты мысли. Абстракция — авангард сознания только в том случае, если за ним следуют основные силы: практика как критерий истины. Если происходит восхождение от абстрактного к конкретному. Слово без правды пусто; слово, спрессованное делами, обретает алмазную вечность.

Разделяй — и властвуй

Достаточно по складам прочитать слово «со-знание», чтобы понять, что содержанием его является то знание, которое соединяет людей. Эволюция пошла по пути развития сознания. Чтобы соединиться на основе знаний, необходимо было иметь механизм их вычленения из многообразной, изменчивой природы и передачи из поколения в поколение.

Механизмом сознания стала дискретная (прерывистая) система работы головного мозга. В силу перекрестных связей, существующих в центральной нервной системе, левое полушарие головного мозга взяло под опеку правую рабочую руку, практикой испытующую истинность знания.

Расчленение потока информации на логические звенья, выстраивание, организация действий в строго упорядоченной последовательности (сукцессивные психические процессы) возможны только благодаря механизму дискретности. Какие удивительные феномены дискретного познания стали достоянием человека! Членораздельная речь. Рас-членение хаотической поисковой активности и монолитного инстинктивного поведения на гибкосочленяющиеся цепочки операций. Раз-деление труда между людьми (историческое, а не генетическое, как у муравьев).

Благодаря дискретному механизму сознания человек получил возможность сжато хранить, накапливать и передавать свой опыт в знаниях.

Обучение грамоте, чтение букваря начинается с соединения частей (букв, фонем) в целое последовательно по складам. Так, по складам, анализ входит в плоть и кровь методологии сознания. То, что всегда целостно для правого мозга, для левого — задача на разъединение и последующее соединение частей: не всех, а только отборных, логически стыкующихся. Подле этих операций натурально-целое становится абстрактно-целым — очищенным от чувственных примесей. Более прочное объединение на базе детального расчленения — какая диалектика сознания! Его стратегия — унификация, единообразие, стандартизация, формализация, алгоритмизация — соединение людей на дискретной базе языка, понятий, знаков, законов, правил, действий, которые каждый может освоить в процессе обучения и воспроизвести в процессе деятельности.