Треверская авантюра

Получив согласие и потратив почти две недели на этот договор, только после этого он смог собрать армию и отправиться «принуждать к миру» южан. А уже потом – оставив при себе часть армии на левом берегу, отправился в Виндфан, чтобы услышать об успехах его «инженеров-артиллеристов». Ну и сейчас – ехал во внутренние районы марки, чтобы лично поучаствовать в разделе земель среди хундингов-переселенцев. Караваны с имуществом и семьями его ненадежных новых подданных, выехали из Нойхофа за два дня до этого.

* * *

Памятная первосентябрьская торжественная «приемка» метателей стартовала как легкий фуршет, а вылилась – в серьезный такой загул. Крепость до утра ходила ходуном, и за это время извели просто прорву горячительного. Игорю с его браслетом «заемной жизни» было вполне неплохо, но воины, начавшие сползаться лишь к обеду следующего дня, выглядели – «краше в гроб кладут». Правда, бывший журналист и сам по себе с пониманием относился к таким проблемам. Но когда услышал подоплеку охватившей крепость хмельной страсти, честно объявил этот день выходным.

Кубок вина или пива к ужину в этом мире считался просто едой, но гулеванить было принято тоже. Однако оказалось, что пока Виндфан был переполнен сотнями пленных, здесь не устроили ни одного загула. Командиры и ветераны понимали опасность, а нескольким дюжинам молодежи из младшей дружины – просто не давали свободы, хотя они уже вроде как считались и полноправными воинами.

Благодаря этому, да и осторожности в целом, несколько разрозненных попыток взбунтовать пленников закончились ничем, и на тот момент народ просто нуждался в возможности по-настоящему расслабиться…

Потратив 2 и 3 сентября на вникание в местные дела, Игорь все решения Анвара и Эгира одобрил, поэтому отплыл даже чуть раньше, чем планировал – уже четвертого. Естественно, что еще затемно.

Едва драккар, высадивший Игоря с телохранителями отчалил от берега, эскорт в почти 400 всадников был готов отправиться в путь. Они были предупреждены заранее, поэтому и к рассвету успел полностью свернуть временный лагерь.

Хотя почему «отряд»? По здешним меркам, скорее – небольшая армия.

В общем, выдвинулись еще до наступления дня, но стоило им достичь главного замка Белых Соколов, как все графики отправились… коню под хвост. На рысях они доскакали туда уже к полудню, но Гуортигерн развил такую активность, что Игорь просто не смог сообщить о плане посетить его «проездом».

Главе клана Белого Сокола и так пришлось изрядно «ужаться», чтобы выполнить требования новой власти, поэтому обидеть его еще и с неуважительной торопливостью – получился бы и вовсе перебор. Тосты, славословия хозяина и его ближайших слуг, ответные поздравления. Потом – праздничные «митинги» чуть ли не в каждом встречном селении… Игорь словно попал с бала на бал. И, конечно же, неудивительно, что до земель центральных кланов – каких-нибудь 30-35 км от переправы – они пилили таким Макаром почти два дня.

Наговорив приятных вещей хозяину при прощании, конница изрядно набавила скорости, и болтать с сопровождением стало невозможно. Из-за этого Игорь принялся перебирать другие важные события из недавних. Например, его изрядно напрягал факт, что бывший глава гильдии красильщиков Маанлих Едкий, оказался парнем быстрым, и также сумел бежать. Правда, увезти с собой у него не получилось даже всего свое «движимого» имущества. Не говоря уже про дома, запасы товара, мастерскую, склады и прочее.

Все это досталось новому ярлу в качестве «вергельда» – штрафа за покушение на жизнь в конце мая – во время ложных переговоров. И этот набор материальных благ, надо признать и правда, как-то …смягчал полученную обиду. Хотя Игорь предпочел бы еще и полюбоваться на его висящий труп.

А вот бывшего бургомистра, в отличие от прочих шустриков, Игорю подарили, что называется на «блюдечке с голубой каемочкой». Точнее – сначала его, вместе с ближайшими слугами и чиновниками (кроме тех, кто слишком уж настойчиво возражал против сдачи города и был в пылу «дискуссии» натурально прибит), передали в руки Дольфу сами горожане.

Все дни, пока шли поиски Игоря, арестованные просидели в городской тюрьме. Но стоило ему объявиться и узнать об этом, как уже на следующий день, землянин велел, не мудрствуя лукаво, вздернуть бывшего градоначальника на главных городских воротах.

С его подельниками тоже ничего хорошего не получилось. Справедливо рассудив, что честный чиновник – это скорее оксюморон, Игорь велел на радость толпе лишить их прав, свободы и имущества, а самих, вместе с семьями, распродать среди транзитных торговцев.

Все время осады торговые гости продолжали закупаться в местном порту, не смотря на гражданскую войну и прочие пертурбации. Естественно, не стало их меньше и когда все внешне успокоилось. В общем, имущество всех «неудачников», как и деньги от их продажи, также отошло в личную собственность нового ярла.