Тревожные облака

С ключа радиотелеграфа - ложилась ли на него смуглая, с овальными ногтями рука алеута или белые, непослушные загару пальцы Кати- срывались в эфир тревожные донесения. Радиограммы комбината обычно не вызывали особого интереса: по унылому обыкновению канцелярий, они медленно переходили от стола к столу, из кабинета в кабинет. Теперь же они легко проникали даже в массивные, обитые кожей или дерматином двери начальников трестов и главков. Судьбой шести моряков занялись все главки и тресты, чьи суда плавали в северной части Тихого океана и прилегающих морях.

Впрочем, Рапохин был почему-то уверен, что катер, спасаясь от шторма, выбросился на берег, что люди где-то неподалеку и дымом костров дадут о себе знать проходящим судам.

Рапохин снял с разгрузочных работ катер «Ж-135» и послал его обследовать тихоокеанский берег Парамушира и Птичьи острова. Пользуясь тихой погодой, катер заходил в каждую бухточку. Команда осматривала прибрежные скалы, подножия заснеженных сопок, прибойную полосу. Но все напрасно.

В ночь с седьмого на восьмое декабря пришло сообщение из Северо-Курильска, что «Ж-257» нет и не было в порту с тридцатого ноября, когда катер увез на «Подгорный» провизию, бухгалтера, зарплату за вторую, половину ноября и банковские депозиты.

Кавторанг Климов поселился у Рапохина. Он сошел с сейнера веселый, выбритый по-морскому, до глянца. Его радовал тихий день, солнце, которое угадывалось в блеклом, желтоватом пятне на пепельно-сером небе, так мирно закончившийся переход от Петропавловска до «Подгорного», сноровистость гребцов на шлюпке.

Светлый, с рыжинкой, охотно улыбающийся, он, несмотря на увесистый чемодан, легко шагал рядом с Рапохиным. Улыбка у Климова приметная, щедрая, белозубая. «До чего же разные, просто ужас!» - подумалось Кате, да и не одной только Кате, когда Климов и Рапохин двинулись от берега к директорскому дому. Один светлый, сдобный, другой прямо-таки: зачерствевшая краюха ржаного хлеба…

- Неладно у нас с катером получилось,- озабоченно проговорил Рапохин.

- А что, собственно, произошло?

Рапохин коротко рассказал о случившемся.

- Вы флотский человек? По образованию?

По опыту? - скороговоркой спросил Климов.

- Специалист по пушнине,- улыбнулся Рапохин.- Недоучившийся. Я здесь по партийной мобилизации.

- Видите ли, у нас всякое бывало.- Климов поставил чемодан наземь и стал вполоборота к океану.- Надо знать море. Со мной как-то случилось такое, что вы и не поверите, анекдотом посчитаете. Отдыхал я с женой неподалеку от Сочи. Отправились мы на море, а оно шалило, знаете, не по-здешнему, самую малость, а все-таки шалило, ну, и кончилось тем, что унесло у нас полотенце. Казенное. Санаторное имущество.- Они двинулись дальше.- И представьте, через восемь дней - мы уж и думать забыли о нем - отправились к друзьям в соседний санаторий, и там, в довольно глухом месте, километрах этак в пяти, не меньше, море вернуло пропажу. Не то чтобы полотенце лежало на берегу, это куда ни шло. Море буквально выкатило нам полотенце прямо под ноги…

- Да-а…- неопределенно протянул Рапохин.- Мне на Черном не привелось. Много слыхал, воевал рядом, левым флангом упирались в него, а не привелось…

Климов охотно вспомнил несколько других драматических происшествий. Память у него .завидная. Всякая всячина, случившаяся на Белом море, в Ледовитом океане, на Каспии и в дальневосточных морях, памятна ему в подробностях, с именами и фамилиями, с датами и тоннажем судов. Он неизменно говорил «у нас там…», «мы тогда…», «нам приказали…». Говорил как очевидец. «Помотался по флотам»,- с уважением подумал Рапохин.

От рассвета и до ранних декабрьских сумерек не умолкал шум на рейде и у пирса. Нелегко выгрузить из трюмов ремонтные материалы и провизию, сотни предметов различного веса, объема и прочности, от партии ламповых стекол или картонной коробки с сосками до токарного станка для мастерской комбината, спустить вое это в переваливающийся на волне кунгас и свезти на берег,- но и выгрузить - это только полдела. Нужно всему найти место и назначение, распорядиться каждой бухтой каната, дюжиной топоров, еще без топорищ (когда-то их доставят!), нанизанных, как ожерелье, на проволоку, или чугунной печкой, до которой всегда есть много охотников. Снега здесь падают настойчиво, свирепо,- хорошо еще порывы ветра уносят часть снега в овраги и распадки. Но и остающегося снега достанет на то, чтобы в день-два похоронить свезенные на берег грузы, да так, что иной «мелочишки» до весны и не доищешься.

Но, несмотря на все заботы, мысль о пропавшем катере не покидала Рапохина. Даже по ночам, разбуженный заливистым храпом Климова, Рапохин не знал покоя и упрямо» вглядывался в темноту комнаты, выкуривая папиросу за папиросой.