Тревожный август

- Вот что, Белов, - Степан вплотную приблизил лицо, - по-моему, я нашел связника, надо его установить.

- Я слушаю вас.

- Нет, пойдем вместе. Только вместе.

- Товарищ, - Полесов повернулся к милиционеру, - нам в Москву позвонить надо срочно, где у вас телефонный узел?

- На Коминтерна, это сразу за площадью, я бы вас проводил...

- Ничего, вы только объясните, как добраться побыстрее.

- Вы из больницы выйдете и направо, потом мимо каменного дома. Правда, темно сейчас, это мы, здешние, все помним.

- Мы найдем. Если меня будут искать, скажите, куда пошел.

- Есть, товарищ начальник.

Даже после синего полумрака прихожей темнота ослепляла. Она накрыла город плотным покрывалом без проблесков и звезд. Они шли по улице, иногда светя под ногами тонкими лучами карманных фонарей. Шаги их гулко отдавались на деревянных тротуарах. По дороге Степан рассказал Белову о своих подозрениях. Решение было принято одно: сегодня же, прямо ночью проверить тех, кто работал на коммутаторе шестого августа и вчера. О том, что должно это дать розыску, Полесов не думал. За время работы в милиции он приучил себя точно придерживаться первоначального этапа версии. Излишняя фантазия всегда ведет к горечи разочарований. А их у него случалось достаточно. Сейчас ему нужно было, чтобы совпали два дежурства одного и того же человека. Вот только после этого он вправе выстраивать дальше цепочку предположений.

Они долго блуждали по темным улицам вокруг площади, мысленно кляня безлюдность ночного города. Наконец совершенно случайно Белов заметил узкую полоску света, лежащую на крыльце.

- Степан Андреевич, я пойду спрошу, - сказал он, - а то мы так до утра здесь лазить будем.

Сергей поднялся по ступенькам, толкнул дверь, она оказалась открытой. Полесов шагнул за ним. Они еще не успели даже войти в дом, как в маленьком, ярко освещенном тамбуре появился человек в форменной тужурке НКС, перетянутой ремнем с кобурой.

- Вам кого?

Глаза человека смотрели настороженно, рука лежала на кобуре.

- Мы из милиции, - Полесов достал удостоверение, - ищем телефонный узел.

- Он здесь находится, я его начальник.

- Нам бы хотелось поговорить с вами.

- Пойдемте.

Они вошли в большую комнату, заставленную огромными рамами с проводами, в центре ее блестела лаком и медью старая панель коммутатора, над ней горела маленькая лампочка. Какая-то женщина с полукружьем наушников на голове пристроила к свету растрепанную книжку. Она на секунду повернула голову, но тут загорелся красный глазок.

- Город. Соединяю.

Что-то щелкнуло, и в металлическое кольцо плотно вошел штекер на гибком шнуре.

Вслед за начальником оперативники миновали зал и вошли в маленькую комнату с небольшим телефонным пультом и письменным столом в углу.

- Мой кабинет, - словно извиняясь, сказал начальник.

- Ничего. - Степан присел на край стола, - вы партийный, товарищ?..

- Макаров Павел Сергеевич... Да, с двадцать четвертого.

- Дело у нас такое, секретное дело. О нашем разговоре никто не должен знать.

- Я понимаю, органы и все такое.

- Правильно понимаете. Так вот что нам скажите. У вас есть график дежурств сотрудников?

- Кто вас интересует? Монтеры? Техники?

- Нет, телефонистки.

- Конечно. Они как раз работают строго по графику. Правда, бывают замены, но редко.

- А график далеко?

- Не очень, как раз за вашей спиной.

Степан обернулся. На стене был прикреплен разграфленный кусок ватмана.

- Этот?

- Он.

- Кто дежурил у вас утром шестого августа?

Начальник узла связи чуть прищурил глаза, приглядываясь.

- Дробышева Нина. Нина Васильевна.

- А сегодня, вернее - вчера в шестнадцать часов.

- Она тоже.

- Ага, - Степан сжал кулаки так, что ногти больно впились в ладонь. Так. Что вы о ней сказать можете?

- А что сказать. Женщина она молодая, видная из себя. Незамужняя. Вроде ничего за ней плохого не замечали.

- Что она при немцах делала?

- Да вроде ничего, как и все, дома пряталась. Ну, конечно, поговаривают, мол, с военными она крутит. Да кто ее судить-то может! Незамужняя, живет одна.

- Давно она в городе?

- Нет. Перед самой войной приехала.

- Откуда?

- С Украины. Точно не помню. Если надо, я могу личное дело посмотреть.

- Не надо.

Степан помолчал. Его начали уже настораживать совпадения. Как профессионал, он давно уже четко уяснил, что, чем больше случайных совпадений, тем меньше вероятность надежности версии. А здесь как-то все на Украине замыкается. И Гоппе, и Володя Гомельский.

- Вы не могли бы ее нам внешне описать?

- Видная она. Интересная такая блондинка.

- А сколько ей лет?

- Двадцать восемь.

- Подождите-ка, - Полесов задумался. Неужели опять совпадение? Неужели это та самая блондинка, приходившая к Шантрелю, которую они так долго и тщетно искали в Москве. - А она в Москву часто ездит?

- До войны случалось, а теперь нет. Да и когда? У нас работы невпроворот.

- А что вы об ее личной жизни знаете?

- Да как сказать, - начальник узла смущенно улыбнулся. - Говорят, у нее какой-то военный есть. Да, знаете, как таким разговорам верить... Чего угодно наговорить могут.

- Вспомните, пожалуйста, утром шестого и вчера в шестнадцать часов Дробышева никуда не уходила?