Три Анны

Домик Василисы Премудрой оказался самым маленьким и низеньким, отличаясь административной архитектурой, которую не мог преодолеть даже незаурядный талант местного проектировщика. Для особо непонятливых на стойке регистрации, стилизованной под русскую печь, красовалась надпись по-английски «Reception». Василисой представилась дородная женщина в высоком кокошнике с подведёнными бровями и ярко накрашенными губами.

– Копия Марфушка-душка, – припечатала тётку Жанна.

Опытным глазом определив категорию подъехавших туристов, Василиса весомо сказала:

– Для мужчин выбора нет – свободен только домик Лешего. А вам, барышни, повезло. Кем предпочитаете стать – Кикиморами болотными или Алёнушками?

Жанна с Аней переглянулись, и Аня нетвёрдо сказала:

– Наверное, Алёнушками.

– Зря, – отрезала Василиса, но тут же сменила гнев на милость, – Алёнушками так Алёнушками. Пожалуйте, гости дорогие.

Грузно поклонившись в пояс, Василиса пошарила рукой в печном зеве и протянула два огромных ключа, размером со столовую ложку – один для Леших, другой для Алёнушек.

– Сергей вас проводит.

Домик Леших, снизу доверху декорированный мхом, располагался сразу за избушкой на курьих ножках, а Алёнушкам пришлось пройти чуть подальше, за меленку, около которой на гранитном валуне притулились две босоногие девахи с длинными зелёными волосами.

Одна из них, с пикантно вздёрнутым носиком, сунула в рот сигарету, щёлкнула зажигалкой и хрипло сказала:

– Новенькие прибыли.

Обе зеленоволосые закатились хохотом, будто увидели что-то смешное, а Сергей пояснил:

– Русалки гуляют. Их изба третья справа. Мы пришли. Пожалуйте, сударыни, в ваш теремок.

Было заметно, что старомодная речь давалась парню с трудом. Он всё время сбивался на современный говор, смущаясь от собственной неуклюжести. Подведя Аню и Жанну к прехорошенькой избушке, крытой дранкой, Сергей взял ключ из Жанниных рук. Огромный замок в форме головы дракона щёлкнул, и дверь без скрипа отворилась, впуская постоялиц в сени, пахнущие берёзовыми вениками и квасом.

– И пришла же кому-то в голову блестящая идея построить такую чудную гостиницу на реке.

Наверное, деньги с постояльцев они лопатой гребут! – восторгалась Жанна, удобно устроившись на мягком диванчике, покрытом лоскутным покрывалом и заваленном пуховыми подушками.

Хотя обстановка домика и была стилизована под русскую старину, всё носило современный и функциональный характер. Из крынки – настольной лампы – растекался мягкий свет, а открыв громадный сундук с фальшивыми запорами, Аня с удивлением обнаружила в нем мини-холодильник и микроволновую печь.

Одно огорчало – отсутствие мобильной связи.

– Вы можете переговорить с городом от Василисы Премудрой. Там установлен спутниковый телефон, – извинился перед гостями Сергей, – а мобильники здесь пока не берут. Обещают к следующему лету.

Навевая дремоту, негромко тикали ходики с кукушкой, и Ане захотелось лечь навзничь на пуховую перину, раскинуть руки и никуда не выходить. После двух дней путешествия всё тело ныло от непривычной усталости.

– Сударыни Алёнушки, баня готова, – раздался в дверь деликатный стук Сергея, и Ане в руки легла стопка полотенец. – Лешие уже попарились, ваша очередь.

Дорожка до баньки лежала через изогнутый дугой мостик с деревянным позолоченным петушком на перилах.

– Какая прелесть! Сфотографируй-ка меня с ним, – заявила Жанна, рукой обнимая птицу.

– У меня нет с собой камеры.

Аня всё время ловила на себе заинтересованный взгляд Сергея, и оттого чувствовала себя неловко, не понимая, чем вызвано его повышенное внимание к её скромной персоне.

– Не буду вам мешать.

В кармане провожатого запиликала рация, и он бегом бросился на вызов, едва успев кивнуть головой в знак вежливости.

Парились долго, словно хотели содрать с себя кожу и без того прополосканную в речной воде.

– Уж больно тут веники хороши, как у нас в Сибири, – похвалила Аня баньку, охаживая Жанну по голой спине, – сейчас бы по снежку покататься.

– На снежок ты меня не уговоришь, – неумолимо возразила Жанна, – я предпочитаю горячий песочек.

Шорох за дверью подсказал, что там кто-то есть. Аню царапнуло нехорошее предчувствие, но раскрыв дверь на щёлку, она никого не обнаружила, заметив лишь, что их одежда исчезла. Вместо неё на плечиках покачивались два шёлковых сарафана, а на полке лежали два девичьих венца, шитых жемчугом.

– Что за фокус?

Подскочившая Жанка, впилась глазами в объявление на стене, и громко прочитала:

«Милостивые гости!

Ваша одежда поступила в обработку на портомойню. Покорно просим примерить наши наряды!»

– Куда поступила наша одежда? – сдавленно прошипела Жанна, топая голой ногой по половику.

– На портомойню. Так прачечная называлась.

– Ну-ну, – фырча от недовольства, Жанна окинула взглядом обновки и указала на красный сарафан с золотыми пуговицами. – Я красный надену, он мне больше к лицу. А ты надевай голубой.