Три чужака

— Там есть деревянный указатель, и сразу за ним рекламный щит Кока-Колы. Рик должен поставить ведро под указателем. Повтори ему.

Рик снова кивнул.

— Дай ему ведро, Доктор… Так… В Карджине он первым делом должен добраться до банка на Оак-стрит и опустить письмо в почтовый ящик конторы Гэльена, во дворе. Объясни это ему помедленнее, Рэд.

Рик улыбнулся, и друг его заметил, что он украдкой бросил взгляд на девушку. Рэд положил ему руку на плечо.

— И скажи ему, — добавил Милч, — что если в три часа он не вернется, на его совести, вероятно, будет смерть девушки и ребенка, а может, и твоя, как знать. Посоветуй ему обойтись без фокусов. Объясни ему, что все козыри у нас, и что терять нам нечего. Если нас заметут, нам точно хана. Я не шучу, клянусь тебе. Не шучу!

Рэд медленно повторил и увидел, как в глазах парня полыхнула ярость. Он обнял его за плечи.

— Спокойно, Рик, — сказал он тихо. — Делай, как он говорит. Так будет лучше.

Молодой человек нехотя кивнул.

— Вроде как начинаете соображать, — одобрительно заметил Милч и обратился к девушке: — Скажи ему, что когда он вернется с новым протезом, все будет отлично.

Тесс протянула Рику ладонь.

— Я вас умоляю, сделайте так, как он сказал.

Рик пожал ей руку, улыбнулся и, раздвинув два пальца, показал знак победы. Доктор ухмыльнулся.

— Завтра мы отправимся за ведром, набитым деньгами. А для вас все кончится, как в доброй сказке — будете счастливы и будет у вас много детей.

— По-моему, одному из нас стоило бы с ним поехать, — сказал Дэнни.

— Скажи-ка, дружок, — сладким голосом произнес Милч. — Кто здесь командует, ты или я? Будет так, как я сказал. И без разговоров.

Лицо Дэнни скривилось и задергалось в нервном тике.

— И вот еще что, — Милч обращался к Рэду. — Доктор приготовил табличку. Прибьешь ее к двери своего кабака.

Доктор протянул кусок картона, на котором аккуратно было выведено:

Закрыто в связи с отъездом владельца.

— Сам понимаешь, — объяснил Милч, — нам тут не нужны всякие с дурацкими вопросами — почему закрыто. Скажи Рику, пусть прибьет табличку к двери. Доктор его проводит. Лишнее любопытство нам ни к чему. Ты все хорошо понял, Рик? Письмо у тебя? Положи в карман. Ведро? О’кей. Счастливого пути, парень.

Тяжело опираясь на костыль, Рик обвел взглядом комнату, словно хотел все запомнить до мельчайших подробностей. Мальчик тихо сидел на диване, прижимая к груди пожарную машину. Губы его были сведены, глаза покраснели, и время от времени он постанывал. Доктор распахнул дверь, пропустил вперед Рика и вышел вслед за ним.

— Напомни ему, что у него всего семь часов в распоряжении, — крикнул Милч и повернулся к Рэду. — Ты, братишка, имей в виду — если у тебя вдруг возникнут нехорошие идеи — телефон твой не работает. По-моему, провода порваны…

***

— У Терри жар, — сказала девушка.

Милч был поглощен комиксами на оторванном листе газеты.

— Съел что-нибудь несвежее, — откликнулся он, не поднимая глаз. — Дети, они как козы, все жрут.

— Животик болит, — захныкал малыш.

Рэд заметил, что волосы мальчика влажны от пота. Тесс с тревогой смотрела на него.

— Я уверена, что ему действительно больно. Он таким еще никогда не был.

Рэд присел на диван и взял в свои лапищи ручки ребенка. Терри через силу улыбнулся, прислонился головкой к мощному плечу Рэда, вздохнул и закрыл глаза.

— Который час, Доктор? — спросил Милч.

Сидя на полу, тот раскладывал пасьянс засаленными, бог знает где найденными картами.

— Ровно два.

Милч вздохнул, отшвырнул страницу с комиксами, встал и опустил штору на окне.

— Пошел в задницу! — проскрипел Вашингтон.

Милч трахнул кулаком по клетке. Разъяренный попугай слетел со своей жердочки и заорал от негодования.

— К чему это? — зло спросил Рэд.

— Я не люблю ни попугаев, ни кошек, ни собак, ни лошадей.

— Ни мужчин, ни женщин, ни детей, — дополнил Рэд.

— Может быть. — Милч пожал плечами.

— Говорят, попугаи приносят несчастье, — вставил Доктор.

— Серьезно? — пробормотал обеспокоенно Милч. — Не хотел бы, чтобы он нам его принес. Нам это совсем ни к чему, так ведь, Доктор?

Нагнув голову, Милч мерял шагами комнату. Вдруг он остановился у портрета Эйзенхауэра, взял со стола огрызок карандаша и пририсовал тому усы и бороду. Сделал шаг назад, чтобы полюбоваться своим художеством, и захохотал.

— Черт, так ведь намного лучше, а, Доктор?

— Точно. Пошли ему этот портрет. Может, он себе такую же бороду отрастит. Однако ты оскорбил достоинство государственного деятеля.

Милч швырнул огрызок карандаша и снова принялся вышагивать по комнате.

— Черт побери, как время тянется!

— А я говорю, нужно было кому-нибудь поехать с этим глухим, — пробурчал Дэнни.

— Братишка, — зашипел Милч. — Ты будешь делать то, что я скажу, и без разговоров. Как всегда.

Рэд легонько провел ладонью по потной щечке ребенка. Голубоватые веки малыша сомкнулись, на его губах промелькнула тень улыбки.

— Он заболел. — Голос Рэда посуровел.

Милч поднял штору и поглядел в окно.

— Дождь пойдет.

— Я тебе говорю, он серьезно болен, — заорал в ярости Рэд.

— А что ты от меня хочешь? Чтобы я ему колыбельную спел?