Три дня Индиго

Ника напрыгнула на меня у самых дверей. Повисла на спине, повалила. Лицо ее было искажено яростью, она всё пыталась схватить меня за горло, но слишком вытянувшиеся в прыжке руки мешали.

– Что ты наделал, сука, что ты наделал! – закричала она.

– Уничтожил ваш мятеж, – ответил я. – Ничего личного, Иван попросил.

Она вдруг замерла, уставившись на меня. Повторила:

– Иван попросил?

– Иван попросил, – подтвердил я и, подтянув ноги, пнул ее в живот. Ника отлетела, я поискал взглядом хоть какое-то оружие – и поднял нож, лежащий рядом со Слугой, отрезавшим себе голову. Поднялся.

– Лживая мразь! – взвыла Ника, в ужасе оглядывая зал. – Мразь!

– А ты-то чего не сдохла? – спросил я. – Ты же пила!

– Я себе эмпатию не гасила! – выкрикнула, будто выплюнула, Ника. – Это для слабаков!

Я остолбенел.

Эта дрянь была человеком – по меньшей мере, по части эмоций! Она всё чувствовала! Она просто ненавидела и презирала людей!

Ника снова кинулась на меня. Я ждал, сжимая нож и понимая, что в лучшем случае у меня будет одна-единственная попытка.

За спиной дважды гулко грохнуло.

Первая пуля вошла Нике в грудь, а вторая в лоб.

Она шатнулась, останавливаясь. Подняла руку и неожиданно погрозила мне пальцем. Сказала:

– Запомни… он очень хитрый…

И оскалилась в улыбке, которая на глазах становилась каменной.

Я обернулся.

В дверях стоял деда Боря с пистолетом в руках.

– Мы победили, – сказал я. – Кажется.

Деда Боря повернулся и шаркающей походкой побрел назад.

Я всё понял. Ну, почти всё. Бросился за ним.

Глава четвертая

В фойе лежали два уничтожителя, утратившие невидимость. Один был опутан тонкой металлической сеткой, еще одна валялась рядом, разрезанная на куски. Второй застыл у двери в комнату, где мы сидели, наполовину забравшись туда. Оба уничтожителя медленно каменели и походили сейчас на песчаные скульптуры, забытые на пляже.

Рыжий парень, похожий на Рона из детского фильма, уже превратился в груду песка, перемешанного с форменной одеждой. Из штанины медленно высыпалась струйка. Что меня потрясло – так это рыжий налет на горке песка в том месте, где была его голова. Я вначале даже не понял, в чем дело. А потом сообразил.

Этот охранник красил волосы в рыжий цвет! Тело рассыпалось, а краска осталась!

Деда Боря медленно прошел мимо монстров. Подошел к Елене, которая застыла, прижимая руки к лицу. Постоял миг, потом выстрелил в лежащего на полу Виталия Антоновича.

Дважды, потому что силовое лезвие уничтожителя рассекло нашего старшего напополам.

На негнущихся ногах я подошел ближе, взглянул в лицо Виталия, пока оно еще не превратилось в камень.

Наверное, мне было бы легче, если бы он был еще жив. Если бы я мог сказать ему: «Виталий, мы победили! Виталий, твой сын вернется на Землю и станет человеком!»

Я не знаю, легче ли умирать, когда знаешь, что смерть не напрасна. Когда ты рискнул и потратил жизнь не впустую, а сражаясь за то, что тебе дороже всего. Если верить книжкам и фильмам – то да, конечно.

А как на самом деле?

Когда я умирал, вколов себе концентрат мутагена, мне было очень страшно. И то, что мы победили, не слишком-то радовало. Я, конечно, прошептал Дарине, что рад за нее, но на самом деле это было не всерьез, словно игра на публику.

Но умирать, не зная, победили мы или нет, – еще страшнее.

– Виталий… – прошептал я. – Старший, мы справились…

Он не отвечал, он был мертв. Мертв еще до выстрелов деда Бори. Может быть, его убила боль, а может быть, потеря крови.

Я даже коснулся его ладони, выпачкав руки в крови, но уже через мгновение пальцы Виталия перестали быть теплыми и влажными, рассыпались сухим песком. И кровь на моей коже тоже осыпалась тончайшей каменной пылью.

Если бы моя рука стала распадаться, я бы не удивился. Но со мной всё было в порядке. А вот кровь Виталия на полу тоже обращалась в песчаную корку. Даже какие-то далекие брызги исчезали.

Видимо, «метапатроны», как их называл Прежний, – и впрямь заряд наноботов. В чье тело попадали, ту органику и превращали в камень. Настраиваясь по генетическому коду, например.

– Он знал, что я так сделаю, – сказал деда Боря севшим голосом. – Мы все… договорились. Никаких следов.

Старик поднял пистолет и посмотрел в ствол.

– Не надо! – выкрикнул я.

– Да ты что! – Деда Боря быстро опустил оружие. – И в мыслях не было!

Елена подошла к нам. Лицо у нее стало мертвенно-белым.

– Мы им были не нужны, – сказала она. – Когда ты ушел… эта рыжая падла послала к нам монстра… но мы ждали. Но второй успел… Виталия…

Я помнил, как быстро двигался уничтожитель в Гнезде. Удивительно, что погиб только Виталий.

Наверное, это тоже были Измененные, собранные по-быстрому, для одной-единственной цели – охранять сборище Слуг. Не сегодня-завтра они бы в любом случае сдохли.

Дарина когда-то сказала, что для такого превращения нужны добровольцы. И что полным-полно людей, готовых обменять всю свою жизнь на несколько суток в виде Измененного.

Я тогда не до конца ей поверил.

А теперь, после разговоров со Слугами и неправильным Гарри, – полностью.

Среди людей очень много психов.