Три года в аду. Как Светлана Богачева украла мою жизнь

– Тогда я не понимаю. Я вроде как взяла часть ответственности за твою жизнь.

– И только благодаря тебе я сейчас жива, – грустно призналась Света.

Эти слова были для меня очень важны. Я не могла назвать себя человеком, который что-то делает ради благодарности, но почему-то мне было необходимо, чтобы Света вслух сказала, что я спасла ей жизнь. Разве это не самая высокая цель? Знать, что благодаря тебе хороший человек жив и будет жить? Разве не стоят все мои жертвы этого – подтверждения, что я все это делаю не просто так?

Света села на диван и начала рассказывать:

– В общем, приехала я к Лене. Она вся в слезах, начала рассказывать, что тайно от меня покупала амфетамин. Что без него не могла прожить ни дня.

– Она же на метадоне, разве нет? – нахмурилась я. Про амфетамин раньше от Светы я ничего не слышала. – Я в этом не разбираюсь, но как она вообще могла их принимать одновременно? Это разве не смертельно опасно?

– Конечно опасно. И конечно смертельно, – закивала Света. – Но она наркоманка. Она решила, что только так сможет больше учиться и работать, чтобы, видите ли, стать достойным человеком.

– А она не думает, что стать достойным человеком ей поможет что угодно, но не новые наркотики?

– Таня, ей и так сложно.

– Так. Ну и что дальше?

– Ну вот. Она задолжала большие деньги барыге, которые не смогла ему отдать. Я сказала, что, конечно, все оплачу, она ему позвонила, я дала ей карточку, и она побежала снимать деньги, оставив меня с ним в квартире, и…

– Чего-о-о? Ты мне сюжет фильма пересказываешь? Что за бред?! – закричала я.

У Светы потекли слезы.

– Бред?! Пока ее не было, он изнасиловал меня, изрезав мне влагалище ножом! – Светин голос сорвался на нечеловеческий крик. – Ты видела кровь, которая текла у меня по ногам и до сих пор течет! Это тоже бред?! Он резал меня там со смехом, что я самая сухая сука в его жизни. И только с кровью он смог войти в меня. Я все придумала, по-твоему?! И СПИД-центр, в который я поехала за предупреждающей терапией, которую я не знаю, как буду совмещать с химией, – это тоже бред?! – кричала Света.

Ее искаженный болью и ужасом голос разрезал пространство как нож. Внезапно стало тихо. Как будто все окружающие звуки резко выключили, нажав на невидимую кнопку. Света продолжила пугающим полушепотом:

– Я не могла пошевелиться и терпела все, чтобы он просто меня не убил. Он явно был под чем-то. Это тоже бред?!

Меня будто ударили по голове. Перед глазами появились белые пятна. Я не могла до конца осознать всю степень ужаса, о котором говорила Света. У меня закружилась голова и сперло дыхание.

– Почему ты не вызвала полицию?! – вскричала я.

– Куда? К Лене в квартиру? Чтобы меня посадили за кучу метадона, который лежит у нее в квартире?! Или ее? Или нас обеих? – снова закричала Света.

Я пожалела, что подняла на нее голос. Ее крик бил по ушам. Но сбавить собственный тембр мне уже не представлялось возможным.

– Тебя изнасиловали и изрезали ножом. Ты должна подать заявление в полицию. Прямо сейчас. Эту мразь нужно поймать. Где он? Где Лена? – допрашивала я Свету, стараясь говорить тише, но у меня явно плохо получалось.

– Лена дома. Он закончил все, что хотел, и вышел на улицу ждать Лену. Забрал деньги и ушел. Я оставила карточку Лене, вызвала такси и поехала в СПИД-центр. Я не уверена, но он выглядел как больной СПИДом человек.

– Что делает эта терапия? Разве терапию принимают не тогда, когда уже известен диагноз ВИЧ?

– Нет. В первые сутки после возможности заразиться можно начать принимать предупреждающую ВИЧ-терапию. Это очень токсичные лекарства, но если пропить их несколько месяцев, то ВИЧ с большой вероятностью не будет. Все равно мы это узнаем не сейчас. Инкубационный период – полгода.

Я никогда в жизни не слышала, что такую болезнь, как ВИЧ, можно предупредить и вылечить, если вирус уже попал в организм. Логично, что такая важная информация должна быть как минимум общеизвестна. Я даже старалась потом загуглить Светины слова, но не нашла ни одной статьи, подтверждающей или опровергающей это утверждение. Но не доверять реаниматологу с красным медицинским дипломом у меня не было оснований.

– В первый раз об этом слышу, – скрестив руки на груди, хмыкнула я. – Но я не врач.

– А я врач. Причем реаниматолог, – с вызовом ответила Света. – Поверь, я бы не стала принимать опасные лекарства, если бы не знала, как они работают.

– Ты оставила Лену одну? А если он вернется? – спокойно спросила я.

Я больше не могла кричать, а тем более слушать ответные крики Светы. Да и судьба Лены мне уже была мало интересна, у меня не осталось сил. Даже судьба Светы как будто стала мне безразлична. Но я понимала, что нужно продолжать этот диалог, потому что происходил кошмар и в нем нужно было разобраться.

– Не вернется. А Лене я уже завтра найду новую квартиру, – уверенно отвечала Света.

– Ты обязана написать заявление. Скажи, что сутки приходила в себя и поэтому пришла на следующий день, – устало сказала я Свете. Я все еще была уверена в необходимости полицейского вмешательства.