Три города на севере Африки

По переулку мимо двери с крестом лилась арабская песня, в ритме которой угадывался шаг верблюжьего каравана. Эту песню, называвшуюся почему-то «Куриный глаз», я слышал однажды в Батне. Было трудно определить, из какого окна неслась музыка. Мы сделали несколько шагов. Впереди замелькали огни. Вот и перекресток улицы Насера и другой, главной улицы Бенгази, — Омара аль-Мухтара. Через улицу протянулись провода, на которых загорались по вечерам десятки лампочек. Это придавало ей тихую провинциальную праздничность. В позднее время улицу закрывали для проезда автомобилей, но люди все равно ходили только по тротуарам, изучая витрины магазинов. На улице Омара аль-Мухтара много сувенирных лавок. Выглядят они крайне заманчиво, но велико же бывает разочарование, когда узнаешь, что вся выставленная в них восточная мишура отнюдь не местного происхождения. Купить истинно ливийский сувенир практически невозможно. Зато повсюду навалены привозные дешевые ковры, коврики, транспарантики с изречениями из Корана, с изображением мечетей святой Мекки. Тут же продаются убогие покрывала с котятами, лебедями (да-да, именно лебедями!) и какие-то уж совсем странные «произведения искусства», живописующие в легкой, непринужденной форме быт и нравы гаремов. Женские физиономии смахивают на мужские, и узнать пол действующего лица можно только по одежде.

Улица Омара аль-Мухтара завершается маленькой площадью с одиноким фонарным столбом посредине. На ней старейшая, построенная в XVI веке, мечеть Джами аль-Кабир. Вообще в Бенгази мечети не бросаются в глаза, как, скажем, в Триполи, Аль-Бейде, Хомсе и других ливийских городах. Их минареты теряются среди многоэтажных домов. Не слышно и муэдзинов.

Города Северной Африки… Именно в них аккумулируются сегодня многие сложные социальные явления. Нелегкие, запутанные судьбы людей, трудная судьба мусульманского мира. В 1980 году удельный вес городского населения составил в странах Северной Африки свыше 40 процентов. К 2000 году там будет жить более половины населения.

Три города на севере Африки, о которых написаны эти заметки, очень непохожи друг на друга размерами, значением дли своих стран, числом жителей. Через один протекает река, в другом главный источник влаги — фонтанчик на площади, третий стоит на берегу моря. Один не обойдешь и за месяц, другой узнаешь уже через три часа. В одном огромный аэропорт, во втором гул самолета слышат раз в год. В третьем есть аэропорт. зато нет железной дороги (в Ливии только планируют строительство магистрали, которая соединит Бенгази с Триполи). Египетский диалект никак не пригоден в алжирской Батне. Зато в Бенгази можно смело им пользоваться — поймут.

Три разных города, в которых живут арабы — египтяне, алжирцы, ливийцы. Перед ними стоит уйма нерешенных проблем, главная из которых — как, каким путем им идти навстречу прогрессу, избавляться от того уродливого наследства, которое оставил им поверженный национально-освободительным движением колониализм.

Есть такая нелепая, но очень трогательная примета. Чтобы вернуться в полюбившийся город, надо бросить в его реку, фонтан, озеро, море — в его воду, одним словом, монету. Я кинул монеты в Нил, в маленький бассейн с большими золотыми рыбками в Батне, в соленый залив Бенгази…

АРАБИСТ-ИСЛАМОВЕД ОБ АРАБАХ АФРИКИ

Количество путевых очерков в нашей востоковедной литературе быстро растет. Это свидетельствует, с одной стороны, об огромном интересе нашего читателя к странам Востока, а с другой — о расширении разнообразных связей СССР с этими странами. Благодаря этому все больше и больше советских специалистов самого различного профиля бывали в ранее неведомых или малоизвестных странах афро-азиатского мира. Среди них геологи, биологи, врачи, инженеры, строители, экономисты, преподаватели, студенты, переводчики, историки, филологи и другие. Некоторые уже поделились с читателем своими впечатлениями от пребывания в странах, казавшихся прежде таинственными и непознаваемыми, а ныне все более раскрывающими перед нами богатство своей древней и своеобразной культуры. И чем ближе мы узнаем эти земли, знакомимся с жизнью и духовным миром населяющих их народов, тем больше убеждаемся во всемирном единстве человечества, основных законов, его жизни и развития, общности его главных интересов при всем разнообразии типов внешности, нравов, обычаев и языка людей, живущих в различных природных, экономических и социальных условиях.