Три грации на обочине

Жена не слышала. Она держалась ладонями за щеки и кричала, то приседая, то выпрямляясь и запрокидывая голову, чтобы с хрипом набрать в грудь воздуха, потом снова пронзительно кричала, глядя на голову мертвой девушки. Муж бросил попытки успокоить ее, он-то держался стойко, словно оловянный солдатик, опустив руки вдоль тела и беспомощно мигая веками. Ольга привела санитаров, те увели убитую горем мать, бормоча какие-то слова, наверное, утешали, а она продолжала истошно кричать.

– Простите, – негромко произнес Павел, обращаясь к мужчине, – мы задержим вас на минуту. Вы должны подтвердить… (Мда, что тут подтверждать, когда и так видно?) Это ваша дочь?

– Д-да, – с трудом выговорил тот.

– Ее зовут…

– Искра. Наша дочь, наша…

– Больше не стану вас задерживать, поговорим позже, для нас очень важны ваши показания.

Георгий Данилович смотрел на Искру, пока ее не накрыли полотном, только потом он заплакал, крепко смежив веки, словно не хотел выпустить ни одной слезы из глаз, и плакал беззвучно. Его проводили к жене, которая не смогла взять себя в руки, в конце концов ей стало плохо настолько, что пришлось вызывать неотложку, благо здесь все рядом.

Возвращались в машине Павла, молчали, ибо процедура опознания оставила неприятный осадок, но дело поторапливало. Терехов обратился не только к Феликсу, к Евгению Сорину на заднем сиденье тоже:

– Итак, ребята, что у нас на сегодняшний день?

– Не люблю опознания, – мрачно бросил Феликс. – У меня потом целый день препоганое настроение. Понятно, люди умирают, но не так… а на родственников смотреть – это удар по нервной системе. Моей, блин.

– Посчитаем плюсы, – предложил Павел, оставив без внимания жалобы опера. – Феликс, что с подобными случаями? Похожие находки по стране имели место?

– Увы, – коротко ответил тот. – Я же говорил…

– Хм, говорил! А вдруг появились новости?

– Паша, если б новости были, я не постеснялся бы порадовать тебя даже среди ночи.

– Значит, минус. Короче, помочь нам в расследовании некому.

– Ага, мы первопроходцы, – невесело фыркнул тот. – В историю войдем, однако. Или не войдем.

– Ладно. А как обстоит дело с пропавшими людьми в городе?

– Люди, Паша, пропадают во все времена, причем возраст неограничен: от младенцев до стариков. Некоторые находятся через много лет, некоторых находим мы – останки, например, а многие числятся в списках без вести пропавших.

– Меня интересуют молодые девушки.

– Молодые девушки всех интересуют, – хмуро заметил Феликс.

– Давай без каламбуров, как-то не очень вяжется с сегодняшним днем, – мягко осадил его Павел, хотя каламбурист совсем не веселился. – Да и время терять не хочется.

– Уж что-что, а времени у нас достаточно. Подобные дела годами длятся, Паша, годами! А убитым девчонкам все равно теперь…

И тут негромко подал голос с заднего сиденья Женя:

– Живым девчонкам не все равно, я так думаю.

– Правильно думаешь, – буркнул Феликс. – Но не все зависит от нас, если только какой-нибудь нелепый случай не укажет на преступников, а нам предстоит ждать именно такого случая. Ну, нереально просчитать, кто из жителей нашего любимого города с маниакальными и садистскими наклонностями. Нереально!

– Ничего, мы попробуем удачу преступников обмануть, – не терял куража Павел. – Сорин и отправится к психиатрам, вдруг к кому-то из них обращались граждане с маниакальными проблемами.

– Ой, – безнадежно махнул рукой Феликс, – каждый псих считает себя нормальным, мало того, он лелеет в себе комплекс сверхчеловека.

– Тогда следует посетить и психологов, – не сдавался Павел. – Сорин, слышишь? Отбери популярных, с именем и хорошей репутацией. Если кто-то из преступников и обращался с проблемами, то выбирал именно такого психолога. Учти, это не значит, что попадешь в десятку, скорей всего результата не будет, но! Один процент за положительный итог лично я даю, так что работай, заодно опыт общения набирай. Феликс, ты не ответил, как обстоят дела с пропавшими молодыми девушками? Имеются в базе?

– Полно, – вздохнул Феликс. – И раскрытые убийства девиц имеются, а также пропавшие бесследно числятся в базе. Нашего случая обнаженки без видимых признаков насилия, но с кольцами на запястьях и щиколотках – нет. Кстати, ширик в башню… я хотел сказать, инъекция в затылок – тоже наш эксклюзив. Я все случаи проштудировал по всей необъятной стране, но обрадовать нечем. Труба, Паша. Продувная.

Не спешил с ним согласиться Павел из упрямства, а он упрям по натуре. Не спешил потому, что больно нагло ведут себя преступники, а наглость ведет к грубым ошибкам – так учил отец. На сегодняшний день известно, что второй труп повторяет полностью первый: жертву привязывали за руки-ноги, был секс не с одним партнером, инъекция в области затылка. Об этом Ольга сообщила перед опознанием второй жертвы, на этот раз она оперативно сработала. Теперь можно с уверенностью сказать, что оба преступления совершили одни и те же лица…