Три имени вечности

– Ты, Глеб, рассуждаешь так, словно это обычная арифметическая задача… Вот тебе условия, вот тебе решение… Но ты забываешь, что для того, чтобы решить любую задачу, даже простейшую арифметическую, нужно иметь способы и методы ее решения. Нужно иметь весь инструментарий… Это как в искусстве – чтобы решить живописные задачи, нужно иметь кисти, масляные краски и холст. А чтобы создать скульптуру, нужно иметь качественный мрамор и набор хорошо закаленных и заточенных резцов. Ну и способности нужно иметь, как без них…

– Эх, да ладно тебе. Сейчас главное – правильно сформулировать имеющиеся исходные данные, наметить цель, определить те задачи, которые нужно будет решить для достижения этой цели, и только потом уже выбирать пути решения. Так нас учили. Ты не забывай, я ж все-таки инженерное образование получил. Так что от правильно сформулированного технического задания зависит многое, если не все. Если мы выясним, что для решения текущих задач нужно будет проводить языческие моления и обратиться к индейскому богу Кукулькану, то мы сделаем и это…

Эйтор скептически покачал головой, но ничего не ответил.

– Так вот. Четвертый пункт исходных данных – встреча с Оониси-сан и его окружением. И пятое – это его рассказ о принципе сангэн и проявленной котодама. Пожалуй, этот пункт и есть самый важный.

– Позволю напомнить, что был еще один пункт, на который ты не обратил внимания.

– Какой еще пункт? – Глеб сделал удивленное лицо.

– Был еще Ивáнов. Помнишь, он рассказал какую-то бестолковую историю… Нет, пожалуй, его история вовсе не бестолковая, – поправил сам себя Эйтор. – Это очень поучительный рассказ о том, что может произойти в жизни, если вести себя неосмотрительно.

– Не понимаю, какое отношение имеет какой-то спившийся театральный деятель к…

Глеб внезапно умолк. В его воображении всплыл нетрезвый нелепый толстяк, неуверенно стоящий на ногах. Образ был таким ярким, что у Глеба перехватило дыхание. Он явственно увидел, как Иванов наставил на него толстый палец и прохрипел: «…смотри, парень, не проворонь! Хватай ее и не отпускай!».

– Что за черт, – Глеб встряхнулся и, подняв глаза, увидел, что Ника не отрывая взгляда смотрит ему прямо на него. Ее серые глаза, казалось, прожигали его насквозь.

Медлительный Эйтор не обратил на его заминку никакого внимания, но от Ники она не ускользнула.

– Что случилось? – спросила она Глеба. – О чем ты задумался?

– Не знаю… – Глеб решил действовать без обиняков. – Мне показалось, Ника, что я тебя знаю. Мы могли где-то встречаться?

– Не знаю, – Ника, неуверенно.

– А… а правда, Ника, что ты шаманка?

Ника бросила взгляд на Эйтора, занятого своими мыслями и не обращавшего ни на кого внимания, и проговорила неуверенно:

– Я и сама не знаю… Нет наверное. Посвящение шаманское – да, приняла когда-то. В Туве у шамана одного. Там шаманство развито. Даже благословение получила от верховного шамана Тувы. Шаманские звуки изучала немного, горловое пение тувинское. Но и только.

– А будущее ты умеешь видеть?

– Никакого будущего я видеть не умею, – Ника резко подскочила и снова уселась в кресло. – Нет никакого будущего. Только «сейчас» есть. А вот про сны я тебе рассказать кое-что могу.

Она быстрым движением схватила со столика маленькую печеньку и отправила ее в рот. Прожевывая печенье и запивая его большими глотками чая, она сказала:

– Я точно знаю, что любой сон, каким бы он ни был, вещь непростая. Это не просто иллюзии, возникающие в мозге. Меня так учили. Да любой психолог тебе скажет, что даже обычный сон, в котором ты видишь привычную обстановку – своих домашних, друзей, свою работу, даже такой сон может нести в себе массу информации. В снах спрятана информация о том, что тебя беспокоит в настоящее время, информация о твоем здоровье. Ведь те участки мозга, которые отвечают за работу внутренних органов и сопротивление болезням, они не спят, пока твое тело спит, они возбуждены. Вот, например, ты видишь сон о том, что ударился правым боком об угол стола. Ты просыпаешься, но никаких болезненных ощущений не чувствуешь. Ты через минуту об этом забываешь, поскольку уверен, что видел обычный сон. И вдруг, спустя какое-то время, при очередном медицинском осмотре диагностируется какое-то заболевания печени или желчного пузыря. А мозг, вообще-то, тебе об этом давно говорил, да только ты не мог распознать его сигналы…

Глеб согласно покивал:

– Ну, это-то я понимаю. Это происходит из-за возбуждения какого-то отдела головного мозга, он сигнализировал мне о начинающейся болезни. Он же и создает все образы в моем сне и даже связывает их в последовательные сюжеты…