Три исхода одного знакомства. Повесть и рассказы

– Мне тоже одно время так же казалось, но я не решился кому-то в этом признаться! – подыграл Алинке Глеб.

Алинка круто повернула голову к Глебу, заглянула в его глаза и вслух подвела итоги своего молниеносного психологического расследования:

– Ты это так произнёс, будто я совсем дурочка… Ты именно так и считаешь? – засмеялась Алинка, демонстрируя тем самым, что суть якобы пустого их разговора очень быстро схватывает и вполне догадывается, когда ей подыгрывают, словно маленькой.

– Ну, вот еще! – отбился с помощью клавиатуры Глеб. – Было бы мне интересно с дурочкой? Ты умница! И мысли твои свежи и интересны! Но мыслишь ты чересчур рассеянно! И говоришь первое, что в голову взбредёт… Не фильтруешь нисколько!

– Ага! Так это у всех, как раз, так и называется! Дурочка! Да? Так? Ну, и ладно! Я на тебя не обижаюсь! Ты у нас Канта начитался! Но лишнего о себе не придумывай! А я буду стараться казаться очень умной! Буду всё фильтровать и концентрировать! И постепенно стану такой же умной на вид, как этот смешной дядечка в разных носках! И о чём можно так долго думать? Ведь вполне можно с ума сойти! А ты мне не ответил, мы ему маску всё-таки подарим или нет? Если да, то ты начинай, а я за ним в это время понаблюдаю! Лады?

Глеб согласно качнул головой, но через какое-то время напечатал Алинке:

– Неудобно мне приставать к нему почему-то…

Алинка поднялась со своего места, приблизилась к Алексию Петровичу и, протягивая свежую маску в заводской упаковке, очень естественно и доброжелательно предложила:

– Возьмите, пожалуйста! Вам ведь она пригодится, а у нас ещё есть…

Профессор поднял невидящие глаза на девушку. Какое-то время ему понадобилось, чтобы вернуться в действительность, и только тогда отверг предложение:

– Спасибо за участие, молодые люди, но мне намордник не нужен! Я, верите ли, не кусаюсь!

– Как же так? – удивилась Алинка. – Ведь всех обязали…

Профессор ухмыльнулся и слегка развёл руками. Любой другой на его месте закончил бы случайный разговор, но десятилетия преподавательской работы сделали своё дело. В профессоре давным-давно укоренилась неугомонная обязанность всё подробно и терпеливо разъяснять кому угодно, если уж спрашивают. Потому и теперь он ответил, впрочем, совсем не намереваясь ввязываться в дискуссию:

– Знаете ли? Бесполезно, молодые люди, становится на колени перед палачами, всё равно ведь расстреляют…

– Вы о чём это? Я хотела, как лучше… – отшатнулась от него Алинка, словно от сумасшедшего и, попятившись, поскорее вернулась на своё место, то есть, спрятаться хотя бы под защиту Глеба. – Маска же от вируса! Какой расстрел? Вы чем вообще занимаетесь?

Профессор обезоруживающе улыбнулся:

– Я вас, милая девушка, кажется, напугал спросонья! Извините, не собирался… Ассоциации, знаете ли, всякие мучают… Ассоциации болезненные возникают… А иногда, как сейчас, даже наружу прорываются!

– Интересно! – вступил в разговор Глеб. – Но причём эти несчастные маски?

– Да, да! Вы этого не можете понять! Это совершенно справедливо! – согласился Алексей Петрович. – И хотелось бы, чтобы не было причин вам когда-то понимать…

– Пусть будет по-вашему, и мы ничего не понимаем! – признал Глеб. – Но и ваша реакция на абсолютно пустячный повод нам показалась необычной! Разве не так? Потому и интересно…

– Разве, что сами хотите… – согласился профессор. – После тридцать третьего года, милые молодые люди, в Германии всех евреев, если вам известно, обязали пришить к одежде шестиконечные белые звезды… – задумчиво пояснил профессор. – Впереди и сзади! Знаки национальной идентификации! И обязали ходить, прижимаясь к стенам… Всего-то для начала! Чтобы не загромождали тротуары, по которым должны свободно ходить другие люди, разумеется, высшей расы… А потом такое послушание обернулось для евреев холокостом! И, разумеется, при абсолютном их непротивлении! При полном послушании! И, я бы подчеркнул, при полном отсутствии хоть какого-то понимания, прогнозирования, истолкования своего будущего… Одно лишь тупое повиновение! И всё! А молва навязчиво всем народам вдалбливает, будто евреи весьма умны… Странный ум, ничего не понимающий, не правда ли?

– Вы хотите сказать, что маски… – неуверенно начал своё предположение Глеб.

– Я не только хочу, но и говорю, что никакого вируса нет вообще! А если он и есть где-то, то степень опасности ничтожна, и объявлять всюду карантины медики сами не стали бы! Политическое руководство категорически приказало… Итак, весь мир участвует в грандиозной спецоперации США! На всех натянули маски, а зачем это сделано, большинству не интересно! Надо выполнять, иначе – себе дороже! Ведь так? Разве это холокостом не попахивает? А некто уполномоченный ездит по городам и подсчитывает процент тех, кто встречается без масок, кто не готов по первой команде смириться и встать на колени… И получает статистику думающих, а также несогласных плясать под дудку очевидного маразма! А потом решает, сколько понадобится тех, кто этих непокорных силой оружия заставит подчиняться. Или силой штрафов, для начала!

– И зачем это понадобилось? – вопросом возразил Глеб.