Три капли на стакан

— Не сходится. У Блейза наша магия…

— И нет сестры, — перебила я. Эллиот покосился на меня.

— При чем тут это? Он положил руку мне на плечо. Проверяет? Пусть!

— Притом! — отрезала я, в запале не сразу заметив, что повысила голос. Эллиот поморщился, и я продолжила на тон тише: — Извините. Вы знаете, что при двуплодной беременности не всегда рождается двое детей? Лейтенант смотрел на меня, как баран на новые ворота.

— А куда девается второй ребенок? — Погибает, — ответила я просто.

— Или срастается с первым. Это может быть даже незаметно — небольшая шишка под кожей. В женской физиологии лейтенант понимал мало. А вот думать умел.

— Думаете, наш случай? — спросил он напрямик.

— А у вас есть другое объяснение? — вопросом на вопрос ответила я.

— Не зря же Блейз так интересовался наследованием магии! Он притворялся, что ничего в этом не понимает, но не особо успешно. Эллиот медленно покачал головой.

— Значит, магия сестры? М-да… Но как это проверить?

— Извините, лейтенант, — я развела руками.

— Тут я вам не помощник.

— Проклятье! — Эллиот хлопнул по стойке, заставив меня вздрогнуть.

— Он же послезавтра уезжает! Хотя…

— он почесал щеку.

— Есть у меня одна идейка…

* * *

Косые струи дождя забирались под зонт. Тушь бы не потекла… О чем я думаю?

И не скажешь, что вчера было такое замечательное солнце. Снова лупит дождь, снова серость и уныние.

Когда Эллиот все же отвез нас в «Бутылку», Бишоп тут же умчался по делам. И ведь двигался только на силе воли! А туда же… Я усмехнулась.

Сама не лучше. Иначе что я делаю тут, в переулке перед скромным особнячком в «тихом центре»? Очень милый домик, кстати. Огромные окна — до пола! — ужасно непрактичны. Зато как тут уютно летом…

Наконец тот, кого я поджидала, вышел из дома. Я торопливо шагнула вперед. Он отшатнулся, но узнав, разулыбался.

— Мисс Вудс. Какой приятный сюрприз! Я отряхнула зонт, сложила его и сказала негромко: — Доктор, нам нужно поговорить. Улыбка Блейза застыла.

— Тут рядом есть неплохое кафе…

— начал он.

— Поверьте, доктор, — я взяла его за локоть.

— Вы не захотите говорить об этом в людном месте. Брюнет отрывисто кивнул и спросил неуверенно: — Зайдете?

— Конечно, — я постаралась не слишком показывать радость. Доктор заговорил, едва мы зашли в прихожую: — Мисс Вудс, я очень рад вас видеть, но… какими судьбами? Я кашлянула.

— Извините, пожалуйста. Можно мне чашку чая? Такая мерзкая погода! Я ужасно продрогла. Он нахмурился и дернул кадыком.

— Гостиная там. Проходите. Я сейчас приготовлю.

— Спасибо! — вышло так искренне, что хмурая мина доктора смягчилась. Уютная комната, оформленная в старомодном колониальном стиле.

Минут десять мне как раз хватило, чтобы осмотреться и отодвинуть шпингалеты на окне. Створки я оставила прикрытыми, так что Блейз ничего не заметил.

Он пристроил поднос на журнальном столике.

— Прошу, угощайтесь!

— Спасибо, — я налила себе крепкого чая.

— Так что вы хотели, мисс Вудс? — нетерпеливо напомнил хозяин, присев в кресле напротив.

— Извините за прямоту, но я спешу на работу…

Не подумайте, ради бога, что я вас выгоняю! Я отставила нетронутую чашку. Не хватало еще что-то пить из его рук!

— Я все знаю, доктор. Он насупился. Худосочные руки на подлокотниках напряглись, тонкое лицо исказила злость.

— О чем? Мисс Вудс, да что с вами? Вы заболели? Что за представления?! — Никаких представлений, доктор! — я повысила голос. Забросила ногу на ногу и посмотрела на Блейза в упор.

— Хотя вы ведь никакой не доктор, верно? Блейз (или как там его зовут на самом деле?) выдержал удар, не дрогнув.

— У вас бред. Нужно измерить температуру и выпить жаропонижающее. Я усмехнулась.

— Вы еще успокоительное мне пропишите. Только я не такая дура, чтобы пить лекарство, назначенное отравителем! — Что вы несете!..

— начал он гневно и привстал в кресле.

— Бросьте, — отмахнулась я.

— Вы ведь альб-полукровка, верно? — Бред! — выкрикнул Блейз. Я покосилась на его руки, стиснутые добела.

— Ну-ну, доктор. Нехорошо врать. Вы убили… четверых, верно? А теперь так по-детски это отрицаете! И покачала головой. Не переиграть бы! Он уже успокоился. Откинулся на спинку кресла и поинтересовался: — И кого же я убил, по-вашему? Я подняла брови: — Уже не отрицаете? — Я ведь доктор, — напомнил Блейз с нажимом.

— Знаю, что с буйными больными не спорят. Я пропустила шпильку мимо ушей и принялась загибать пальцы: — Мастерса, Дадли, Толбота… и того официанта. Не помню, как его звали. Несколько мгновений Блейз молча смотрел на меня. Затем расхохотался — искренне, запрокинув голову.

— Рассмешили, мисс Вудс! — весело сказал он.

— Ну вы и сказочница. Только в газетах писали, что их всех отравил блондин. А я, как видите… Он развел руками и пригладил смоляную шевелюру.

— Да, вы брюнет, — глупо отрицать очевидное.

— Но у вас есть еще и альбовская магия.

— Сказки! — отрезал Блейз.

— Вот как? — переспросила я загадочно. И, вскочив, распахнула окно настежь. В комнату ворвался сырой ветер, струи дождя… и десяток мокрых псов.