Три комнаты под березой (СИ)

   Так что и после исчезновения "бригады" Болгарина Югенсу вряд ли стало намного легче. Анч коснулся накопителя, висевшего у него на шее в виде амулета и настроил его на прием мук донора, чтобы волны, от него исходившие, делились на два потока. Сейчас потоки были едва ощутимые - донору следовало несколько передохнуть.

   Да и у Анча кроме эстетических были еще и физологические потребности, а для их обеспечения кое-что требовалось вполне материальное - а именно, презренные бумажки с картинками, которые двуногие ценят больше всего остального. Грубо говоря, требовалось извлечь честно заработанный им гонорар, который Югенс не потрудился ему вовремя отдать. Криминальная бригада основательно пошарила в особняке, но все найти вряд ли сумела - Югенс никогда не держал ничего ценного в одном месте.

   Анч же его тайники давно знал, и до приезда полиции их следовало опорожнить. Приняв человеческий облик, он везде заглянул, достал обе заначки: и в рублях, и в валюте, и рассовал их по потайным карманам. А после этого пошел на кухню и с аппетитом поел. Подкрепиться надо было основательно, потому что тело донора следовало тщательно охранять, и даже оберегать от непредвиденных покушений, а на это требовалось куча энергии (вот почему потоков было два - один на накопление, второй - на расход).

   Заслышав звуки въезжающих во двор полицейских машин, Анч вновь переместился в место экзекуции, и, дождавшись, когда тело запакуют в черный мешок, шмыгнул туда же. В морге должно было происходить вскрытие, и присутствие при этом процессе было обязательным пунктом его плана.

   Выбравшись из мешка после того, как оттуда извлекли тело, он подыскал себе укромное местечко под потолком и настроился на очередной сеанс гипноза. Нельзя был допустить, чтобы его подопечному отпилили полчерепа или повыкидывали из тушки часть органов - все должно было ограничиться разрезом кожи и затем ее зашитием - разумеется, без наркоза. А поскольку патологоанатом сопровождал свои действия комментариями вслух, записывая все на диктофон, то волны ужаса Югенса дополняли реальную боль, которую тот испытывал.

   Делом Анча было создавать иллюзию, будто судмедэксперт действительно копался во внутренних органах, а не просто записал под гипнотический бесовский шепоток то, что ему внушалось Само по себе это было несложно, когда досконально знаешь процесс, а Анч знал.

   И еще лучше он знал организм Югенса, потому что ему предстояло обеспечивать функционирование данного организма в течение всего подотчетного периода. Поэтому он с большим удовольствием продиктовал судмедэксперту все необходимое и воспроизвел перед его внутренним взором действия, которые тот якобы совершал. Ну а после того, как тело было отправлено на хранение, Анч помчался организовывать похороны.

   Меньше всего ему было надо, чтобы тело кремировали - наоборот, ему было необходимо, чтобы Югенса предали земле. Организовать это было не совсем легко - Югенс был в городке пришлым, с северо-запада, и вся родня у него находилась в Карелии. К счастью, ближайшего наследника "покойного" Анч выяснил заранее - юридически тот был женат.

   Срочно вызвав сюда вдову под угрозой потери больших денег, Анч помог ей оформить бумаги, в том числе получить свидетельство о смерти и быстро-быстро проделать все операции по достойным похоронам. "Достойным" с точки зрения нечистой силы - не на кладбище, а вне его, на даче, и после оформления наследства предложил ей продать ему хотя бы часть ее новоприобретенной собственности.

   Дом в городе Анча не интересовал - его занимала возможность держать под контролем душу своего донора, обеспечивая того сериями нескончаемых мучений, промежуточным этапом в которых было прослушивание Югенсом не только всех деталей его похорон, но и надгробной речи Анча.

   Речь эта была просто шедевром его красноречия, тем более что других свидетелей ее произнесения кроме вдовы и священника, рядом не было. Ведь после того, как Анч показал священнику бумагу о договоре "покойного" с нечистой силой, тот не только отказался его отпевать, но и запретил хоронить на освященной земле.

   Став таким образом единоличным владельцем тела Югенса, Анч принялся обеспечивать его сохранность при отсутствии медицинской помощи - процесс умирания требовалось растянуть на год. Прежде всего для продолжения жизни требовалось наличие кислорода - и в крышке гроба было просверлено отверстие. Одно-единственное, но такое, чтобы воздуха донору хватало лишь на слабое подобие полноценного дыхания.

   Трубка, прикрепленная к этому отверстию, выходила на поверхность и маскировалась в надгробной плите. По этой же трубке во время дождя к телу поступала влага. Что же касается насекомых и прочей живности, то Анч предоставил это природе. Его задача была поддерживать живым мозг и прохождение туда нервных сигналов.

   Аккумулятор-накопитель он вмонтировал в плиту рядом с трубкой для дыхания, и на этом временно успокоился - дальше все должно было работать само. Рядом по давно привычной схеме вмуровывался передатчик импульсов - подпитывать время от времени нервную систему грешника.