Три королевства для Золушки

Линц уже собирался поворачивать и искать другой путь, когда послышались быстрые шаги. Нежный девичий голосок бодро поздоровался:

– Здрасте!

– Куда бежишь, оглашенная?

– Ужин приготовила, а хлеба нет, – доложила девушка.

Снова послышался топот. Мимо кустов, в которых прятался Линц, пробежала Изабелла. Подпрыгнула, коснулась веток рукой, побежала дальше.

Девушка скрылась из виду. Бабки дружно закудахтали, споря друг с другом:

– Ужин, ага! Откуда ужин-то, коли на хлеб еле наскребает?

– Учится девка, молодец, не то, что нынешние.

– Учится! Да смех один. Города она строить будет! Какие там города. Вона на станции в кафешке официантка требуется. Всяко на хлеб с маслом заработала бы.

– Вот она радость-то девке молодой халдействовать! За алкашнёй грязь подбирать

Линц выглянул из убежища. Изабелла быстро удалялась. Максимилиан набрал воздуха в грудь, шагнул на дорогу, быстро пошёл по улице, старательно делая вид, что никого не видит и не слышит. Бабки не успели среагировать на появление незнакомца, зашипели в спину, как потревоженный клубок змей.

Линц дошёл до дома Коробкиных, зайдя в калитку, прошёл к крыльцу. Достав из кармана белый конверт, подсунул под дверь и, выйдя со двора, отправился к переезду.

Дойдя до приметной берёзы, поставил пакеты на землю и, попросив открыть, произнёс:

– Открыть для Максимилиана Линца десятого ноября 2010 года.

Мигнул свет. Линц подхватил пакеты, зашёл в арку.

Когда Линц скрылся в проёме, Ганс поёжился, громко сказал:

– Да никогда в жизни! – и тут же услышал в ответ:

– Что так?

Линц появился на поляне. Посмотрел на Рихтера, тот вздрогнул, отмахнулся:

– Да чтоб тебя! – и, приглядевшись, спросил настороженно, – ты туда спать ходишь, что ли?

– В это раз – нет, а вообще – бывает.

– Понятно, – кивнул Ганс, посмотрел на пакеты, – купил?

– Купил, купил.

– Ты чего такой мрачный?

– Неважно.

Рихтер знал Линца давно, потому не стал задавать никаких вопросов, забрал пакеты из рук Макса, пошёл к лесной избушке.

Пока Линц и Ганс шли к избушке, полил дождь. Мужчины прибавили шагу, но всё равно успели основательно промокнуть.

Отряхивая плащ и развешивая промокшие вещи у очага, Рихтер сказал:

– Ненавижу осень. Самое пакостное время.

Линц согласно кивнул, шурша пакетами. Достав из одного курицу, бухнул на стол, добавил соль с приправами. Рихтер расцвёл:

– Красава! – подойдя к столу, он облизнулся, спросил, – это какая-то специальная порода?

– Нет. Просто так растят, – пояснил Линц, показал на соль, – натирай, жарить будем.

– Сейчас?