Три королевы

— Сидит напротив меня, — сказала она чересчур беспечно.

— А где сидишь ты? — подозрительно спросил я.

Я тихо выругался, отчасти радуясь, что рядом со мной нет моей лучшей подруги, потому что я бы разорвал ее на части. Стеснение в груди усилилось, пока я не почувствовал, что вот-вот задохнусь.

Жаклин прочистила горло.

— В моем самолете.

— Ты не можешь отвезти ее в Венецию, — выдавил я. — Неизвестно, что сделает Мордикум, если она попадет к ним в руки.

Жаклин молчала так долго, что я взглянул на экран телефона, чтобы убедиться, что звонок не прервался. Я до сих пор не понимал, почему эти чертовы мобильные телефоны считались прогрессом, учитывая, какими хрупкими и нестабильными они были. Но секунды продолжали отсчитываться на экране. Наконец она ответила:

— Поговори с Теей.

Это было то, чего я хотел, но когда моя пара взяла трубку, она произнесла лишь несерьезное «Алло».

— Тея, скажи Жаклин, чтобы она развернула самолет. — Возможно, часть ее души не хотела улетать, и если так, то моя просьба активировала бы нашу привязанность.

— Мне нужно найти маму, — сказала она ровным голосом.

Моя последняя надежда растаяла. Она словно ударила меня кулаком в живот. Она не сомневалась в своем решении оставить меня и отправиться в Венецию. Я знал, что она расстроена, что она считает, что я подорвал наше доверие, но я не ожидал, что она меня бросит.

— Ты не сможешь ее вернуть, — сказал я ей. — Не обратившись в Мордикум.

— Тогда я пойду к ним, — сказала она, словно добавляя еще один пункт в список продуктов.

— Ты не можешь просто так взять и пойти в Мордикум! — прорычал я. Она должна была меня выслушать. Как она могла быть такой безрассудной, когда видела в Опере, на что они способны?

— Я не боюсь этих придурков, — прошипела она в ответ, — и если я захочу, то просто войду в Мордикум, и ты не сможешь меня остановить.

Мне нужно было сменить тактику. Я должен был заставить ее образумиться. Она рисковала не только собой, но и своей матерью. Может быть, если она поймет это, то подождет, и мы придумаем план получше.

— Тея… — Но моя попытка убедить ее была прервана окончанием звонка.

Я уставился на экран.

Она бросила трубку.

Моя пара бросила трубку.

В тот момент моя привязанность натянулась, как цепь, у которой закончился запас длины. Но даже если бы это было не так, я знал, что должен делать. Если Тея летела в Венецию, то и я отправлюсь туда же.

Я лишь надеялся, что не опоздаю.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Тея

Я не знала, что на меня нашло. Да, я была зла на Джулиана, но в глубине души я понимала, почему он не рассказал мне о матери. Потому что я бы потребовала отправиться к ней.

Что я и делала сейчас.

В отличие от частного самолета Джулиана, от которого так и веяло мужественностью, самолет Жаклин явно был создан специально для нее. Я провела пальцем по золотой инкрустации белого полированного столика. Напротив меня Жаклин деловито переписывалась с кем-то, закинув ноги на боковую стенку мягкого кожаного сиденья. Через мгновение она бросила телефон на колени и вздохнула.

— Теперь мы обе в беде, — сказала она с покорной улыбкой.

— Если Джулиан разозлился на тебя…

— Не Джулиан, — быстро сказала она. — Моя мама. Я должна была прийти к ней на ужин на этой неделе.

— Что? — Я чуть не подскочила в кресле, но ремень удержал меня на месте. — Почему ты мне не сказала? Мы можем вернуться?

— Ерунда. Мы не вернемся, — усмехнулась она, взмахнув рукой с маникюром. — Я не сказала тебе, потому что ты нуждалась во мне.

— А как же Обряды?

Ее улыбка погасла.

— Я знаю. Я веду себя ужасно. Но я действительно собираюсь пройти через них, если это будет означать спасение моей сестры.

— Но? — спросила я.

Она сдвинулась на своем кресле, подогнув под себя ноги и не обращая внимания на болтающийся по бокам ремень безопасности.

— Была причина, по которой я противилась браку с Джулианом. Ну, кроме того, что это было бы все равно что выйти замуж за брата. — Она поморщилась. — Без обид.

— Я не обижаюсь. — Если бы Жаклин вышла за него, сейчас все могло бы быть совсем, совсем по-другому. Я даже представить себе не могла, каким был бы тот мир. От одной мысли о моей паре у меня внутри все перевернулось от чувства вины. Я отогнала мысли о нем и сосредоточилась на своей подруге. — Так какова же была истинная причина?

— Я была влюблена в другую, — тихо сказала она. — Иногда мне кажется, что она могла бы стать моей парой, но тогда все было иначе.

— И ты не могла быть с ней, потому что она — женщина? — предположила я.

— Вампиры гораздо спокойнее относятся к таким вещам, — объяснила она с улыбкой. — Мы прожили все этапы развития сексуальности, но Обряды консервативны.

— Их смысл в том, чтобы производить на свет маленьких вампирских детей. — От одного этого слова у меня затрепетало сердце. Вот чего хотели от меня Обряды.

— Чистокровные хотели увеличить свою численность. — Она пожала плечами. — Кто может их винить?

— Есть кое-что, чего я не совсем понимаю, — призналась я. — Если ребенок наполовину фамильяр и наполовину вампир, то почему он становится вампиром? Они когда-нибудь становятся ведьмами?