Три метра над небом. Трижды ты

– Я? С этой деревенщиной и дубиной это невозможно. Он заставляет меня переделывать сцены сто тысяч раз только потому, что над нами должна проходить эта чертова «рука»! Да и к тому же мне эта постановка не нравится, мне видится другая площадка. Она у меня здесь, в голове. – С этими словами он наклоняется вперед, показывая мне поредевшие волосы на затылке. Потом он снова садится и, судя по всему, немного успокаивается. – Да и к тому же телезрители хотят видеть первые планы, понимать, что происходит. Всем, кто меня смотрит, больше шестидесяти. Как тебе кажется, они думают, что они на дискотеке? Он чувствует себя Ридли Скоттом из Рагузы! Он должен показать своим землякам, что стал крутым, но тогда пусть наберется смелости и снимет фильм! Пусть он уходит из этого проекта, разрывает договор и пробует! Не понимаю людей, которые не хотят признавать свою роль. Ты режиссер на телевидении? Ну так делай это хорошо, делай, как положено, делай нормально! И не издевайся надо всеми потому, что они не выполняют твоих идиотских указаний!

Действительно: в чем-то он прав.

– Хорошо, Риккардо, а тебе нравится передача?

– Очень. Мне нравится, как она идет, нравится идея с девушками и финальная игра. Но особенно мне бы понравилось, если бы я смог ее репетировать!

– Ну и давай!

– А вам что, обязательно надо было выбирать этого Роберто Манни? Эту передачу сделать легко, ее мог бы сделать каждый, но он, и именно из-за своего мастерства, тут все запорол!

Они оба играют совершенно одинаково.

Потом Риккардо бросает на меня лукавый взгляд.

– А вот это неплохо: «тут он все запорол». Мне кажется, что, если ты ему это скажешь, это будет для него ударом.

– Сомневаюсь. Мне кажется, он достаточно толстокожий, чтобы перенести любой удар.

Наконец Риккардо кивает.

– Да, мне кажется, что ты прав. Но я очень рад работать с «Футурой». Поможешь мне в этом? Мне бы хотелось сделать это как можно лучше, для этого мне только нужна возможность. Но если я не смогу репетировать, то как я это сделаю?

– Хорошо. Дай мне, пожалуйста, кофе.

– Конечно.

Он встает, сразу же бросает кофейную капсулу в кофеварку «Неспрессо» и нажимает кнопку, чтобы ее включить. Проходит немного времени, и он передает мне чашку:

– Вот, возьми. Тебе с сахаром?

– Да. Не знаю, пьет он его или нет, но я отнесу его Ридли Скотту из Рагузы и так с ним немного поговорю…

Риккардо смеется.

– Да-да, вот именно, но только не говори ему, как я его называю!

– Нет, это уж нет!

И я выхожу из его гримерки. Пройдя по всему коридору, возвращаюсь в студию и приближаюсь к режиссеру, который продолжает отключать камеры со своим псевдоведущим Леонардо, ассистентом студии.

– Четвертая, пятая, одиннадцатая. Вот-вот! Вот, так хорошо, вот так «рука» в идеальном положении. Молодец! Уверен, что сегодня вечером дома ты ее оттрахаешь еще лучше, чем обычно.

– Роберто…

– Что такое?

– Возьми, я принес тебе кофе.

– О, спасибо, не стоило беспокоиться.

– Да ладно, не за что. Можно тебя на секундочку?

– Ну конечно. Леонардо, давай устроим для студии десятиминутную паузу. Хорошо?

– Хорошо! Студия, стоп. Увидимся ровно через десять минут, без опозданий, позаботьтесь о камерах!

Все с облегчением вздыхают. Статисты встают со своих мест, и студия, с царившей в ней до сих пор тишиной, внезапно оживляется; многие начинают разговаривать, но студийный ассистент Леонардо дает четкое указание:

– Если хотите болтать, выходите. Спасибо.

– Ну и как? Скажи мне всю правду. Тебе нравится, как оно идет?

– Да. Мне кажется, что именно то, что надо.

Мы садимся в первом ряду, и Джорджо встает. Краем глаза я вижу, как он берет стоящую на столе бутылку воды и садится в дальнем конце съемочной площадки.

– Если тебе что-то не нравится в постановке кадра, ты мне скажи, ладно? Я совсем не как те упертые режиссеры, которые думают, что нет ни малейшей возможности улучшить то, что они делают.

– Нет, мне, разумеется, все нравится. Спасибо.

Если бы он знал, что за глаза его зовут Ридли Скоттом из Рагузы, то он бы так не думал.

– Так вот, судя по тому, что я видел, передача идет именно так, как я ее себе и представлял. Я бы только попросил тебя провести полную генеральную репетицию выпуска. Ты можешь позвать Линду, диктовать ей свои замечания, говорить ей, что нужно переделать, но уже не останавливаясь…

– А, моя ассистентка! Ты даже помнишь, как ее зовут… Классная телка, а? И какая умница!

– Да, она мне показалась очень профессиональной, она дала нам сценарные планы.

– Да-да, она умница, серьезно.

– Так вот, я бы тебя попросил только об одном: записываем весь выпуск целиком, чтобы мы смогли посмотреть все от начала до конца. Вот тогда мы вместе с авторами поймем, все ли в порядке. Знаешь, раньше этой программы не было, она пока существует только на бумаге, и пока не было ничего, с чем можно было бы сравнить…

– Ты прав. Не, серьезно, ты прав. А я-то думал, что это одна из очередных истерик Риккардо…

– Нет-нет, он мне ничего не сказал.