Три метра над небом. Трижды ты

– Но сегодня даже приходил руководитель отдела; он со мной поздоровался и сказал, что очень рад, что я участвую в этой программе. А вчера мы с Пеппе Скура были у директора, у этой красивой модной дамы, у Джанны Кальви. Мы пошли туда вместе, она сделала мне кучу комплиментов и сказала, что будет рада, что я сделаю что-то в этой программе, что это отличная идея! Ну и что вместо этого теперь? Сижу, как кукла? Как тот болван, который смотрит репетиции и время от времени хлопает в ладоши? Черт, да я вам тут все разнесу! И этот режиссер… Этот хрен издевается над массовкой и статистами, а они, бедняги, торчат тут весь день за семьдесят евро… Они что, продали свое достоинство? Черт, да я бы вышиб ему все его желтые зубы и заставил бы его их съесть!

И действительно: у Ридли Скотта из Рагузы желтоватые зубы.

– Послушай, Джури, я тебя понимаю, но так ты не продвинешься; так ты только погубишь свою репутацию, и все этим кончится.

Произнося эти слова, я думаю: «А какую репутацию? Разве я его знаю? Уфф… Может, это я его не знаю, а на самом деле он знаменитый; может, он делал „Мужчин и женщин“ или какую-нибудь другую программу?»

– Послушай, давай сделаем вот что. Мы вернемся на площадку, и я попробую разобраться с этой ситуацией. Но ты должен мне обещать, что будешь держать себя в руках. – Он поднимает большой палец и улыбается мне. Теперь я уже не сомневаюсь: он действительно олух. И при этом опасный. – Даже если ничего не получится, ты должен сидеть тихо. Если у меня не получится здесь, найдем тебе что-нибудь где-нибудь в другом месте. Но если ты дашь волю рукам или заставишь съесть зубы того типа, я тебе уже не смогу помочь.

Он смеется.

– Да-да, я понял, будь спокоен… Тебя задели эти слова про желтые зубы, правда?

– Да, но только его ты не задевай.

– Да-да, я же тебе сказал, будь спокоен.

Мы возвращаемся. Я замечаю, что Джорджо стоит в конце коридора. Он был готов вмешаться, но, увидев, что все под контролем, идет впереди нас к съемочной площадке. Джури занимает место в одном из задних рядов. Я зову режиссера Манни, Мариани вместе с другими авторами, приглашаю и Риккардо, потому что мою идею должен поддержать именно он. Когда мы все собираемся в редакционном кабинете и остаемся одни, я закрываю дверь.

– Извините, что я прерываю съемки, но мне кое-что пришло в голову. Я изложу идею не для того, чтобы вы ее приняли, но потому, что я думаю над ней серьезно. Если она вам не понравится, особенно тебе, Риккардо, то ничего делать не будем, ладно? Никаких проблем, нам не надо ни перед кем отчитываться, программа – только наша.

Вижу, что все кивают; они спокойны, им любопытно, они готовы слушать.

Когда мы выходим из комнаты, все в студии горят желанием узнать, какое решение было принято. Режиссер берет микрофон и стучит по нему пальцем, чтобы проверить, включен ли он. Услышав это постукивание, усиленное колонками, расставленными по всей студии, он делает объявление:

– Итак, продолжаем репетицию. Джури, если ты не против, подойди сюда к нам, поближе к Риккардо.

Джури встает и, сияя от радости, подходит.

– Ну конечно, конечно, не против.

Переступая своими длинными ногами в новых остроконечных сапогах, начищенных до блеска и сверкающих, как темное зеркало, он быстро поднимается по ступенькам, отделяющим его от Риккардо. Остановившись рядом, Джури ему улыбается.

– Привет, для меня это огромная честь – работать с вами.

И они пожимают друг другу руки.

Риккардо почти краснеет, но ему удается с собой совладать.

– Давай на «ты», мы же коллеги.

От этих слов Джури становится еще счастливей.

– Так вот… – продолжает режиссер. – Ты будешь сценическим ассистентом Риккардо, согласен? Будешь с ним в каждой сцене. Время от времени подыгрывай ему, и по ходу программы мы скажем, что тебе делать.

– Отлично.

Режиссер прикрывает микрофон, обращается к Леонардо и говорит ему:

– Я был не согласен, но так решили они…

Леонардо кивает, но его это не особенно интересует, достаточно и того, чтобы репетиция продолжалась. Тогда я подхожу к Роберто Манни, тоже прикрываю микрофон и говорю:

– Спасибо, что поддержал мое предложение. Может, выйдет что-нибудь хорошее и оригинальное и, уж конечно, это не испортит программу. С меня причитается…

Роберто мне улыбается:

– Да ладно, не стоит благодарности… Во всяком случае, я готов поверить. Может, ты и прав.

Теперь мне еще больше бросаются в глаза его желтые зубы, но я ничего не говорю и иду к выходу, а потом поднимаю руку и машу ею на прощание:

– До свидания и всем спасибо. Скоро увидимся.

Джури, улыбаясь, снова поднимает большой палец.

Меня догоняет Джорджо. Одна из статисток, сидящая в зрительских рядах рядом с нами, показывает на нового сценического ассистента:

– Вот это да! Да это же действительно Джури из «Мужчин и женщин»! Конечно, он жутко красивый!

– Да, – отвечает ей сидящая рядом другая девушка из массовки.

– Говорят, что он, может, спит с Риккардо!

– Ну и зачем растрачивать себя так! Боже мой, все лучшие мужики – с ними!

При этих словах мы с Джорджо смеемся и уходим из театра.