Три минуты до судного дня

Я тотчас позвонил Роду, который, как я велел ему, торчал возле таксофона рядом с трейлерным парком. Велев ему тащить свою задницу в клинику, я напомнил, что в половине седьмого мы с Муди будем ждать его в «Эмбасси Сьютс», откуда поедем на ужин.

— Постарайся привести себя в порядок, Род, — сказал я. — И не говори никому об этой щекотливой ситуации.

— Ты ведь Муди не скажешь?

— Нет, это останется между нами.

— Хорошо. Но я, наверное, не смогу сегодня с вами встретиться.

— Почему?

— Я вчера не вышел в ноль и даже потерял деньги. Сейчас я в минусе на двадцать три доллара, а у меня в кармане только восемьдесят шесть центов. Этого не хватит на бензин, чтобы к вам приехать.

— Ладно, Род, — сказал я, сделав несколько глубоких вдохов, — план такой. Идешь в клинику, делаешь ровно то, что тебе там скажут, а в половине седьмого я приеду в твой трейлер и привезу ужин. Поедим и поговорим. Агенту Муди дадим сегодня отдохнуть.

На другом конце провода повисло молчание. Когда Род наконец ответил, его голос звучал сдавленно, словно он плакал.

— Спасибо, Джо, — сказал он. — Спасибо огромное. Этот триппер меня убивает, — добавил он и повесил трубку.

— Тебя убивает? — бросил я телефону и своим шкафам. — Да твой триппер меня уже чуть не убил.

Тут в мой кабинет вошла Ширли с планшетом в руке.

— Мистер Наварро! — воскликнула она, словно весь день только и ждала этого момента.

— Что теперь?

— Мистер Наварро! — повторила она еще восторженнее и постучала по планшету указательным пальцем.

— Да, Ширли?

— Ты более шести недель не появлялся на стрельбах!

— Я был немного занят… — начал я, думая, что не брал отгула, чтобы поиграть с дочерью, а также…

— В правилах сказано, что стрельбы нужно посещать каждые четыре недели. Ты [изучая планшет] отстаешь на две недели. А это… [долгая пауза для подсчета] Это на 50 процентовбольше нормы!

— Ширли…

— А еще…

— Что еще?

— А еще, — сказала Ширли, наметанным взглядом изучая аккуратные, но высоченные стопки бумаг у меня на столе, на шкафах и всех остальных плоских поверхностях, — тебе не помешало бы прибраться в кабинете и подготовиться.

— К чему, черт возьми?

— К визиту директора тринадцатого числа.

— Судьи Сэшнса?

— Джо, он директор уже более двух лет, — снисходительно ответила Ширли.

— Я знаю! Он едет к нам? В Тампу?

Ширли сказала еще снисходительнее (если такое возможно):

— Разве тебе пришлось бы прибираться в кабинете, если бы он ехал, скажем, в Майами?

А-а-а! Только директора со всей его свитой нам здесь не хватало!

— Мы узнали этим утром, — широко улыбаясь, сказала Ширли, развернулась на каблуках и направилась в соседний кабинет, чтобы обрадовать следующего агента.

Корнера в тот день на работе не было — он улетел в Академию в Куантико на какой-то тренинг для руководителей подразделений. Кто еще мог объяснить мне причины неожиданной экскурсии по нашей системе?

До меня доходили слухи, что старая гвардия в штаб-квартире не слишком довольна Биллом Сэшнсом, его стилем руководства и его женой, которая влияла на его решения. Кроме того, пилоты Бюро — те еще сплетники — поговаривали, что мистер и миссис Сэшнс слишком часто пользуются служебным самолетом, причем далеко не всегда летают по рабочим делам.

Это было не мое дело, но чем больше судья Сэшнс (который настаивал именно на таком обращении) путешествовал по стране, тем больше работы было у ребят из SWAT. В нагрузку к своим основным обязанностям им приходилось подрабатывать телохранителями директора (и его жены).

Я подозревал, что новости о Конраде и Рамси, которые продали противнику военные планы НАТО, потрясли Сэшнса, ведь его Вашингтонское региональное отделение уже объявило дело закрытым. Я слышал по сарафанному радио пилотов, что Сэшнс более политизирован, чем его предшественник, Уильям Уэбстер, а хорошее шпионское дело как нельзя лучше помогает добиться расположения Белого дома и СМИ.

Когда я приехал к Роду, он сидел на пороге своего трейлера. Отлично, подумал я, любовницы и любовника здесь нет, а значит, ничто не омрачит атмосферу. Но все равно настроение у него было на нуле, хотя на время его оживила еда из «Перреры».

Я привез два больших пакета: черную фасоль, курицу с рисом, жаркое с мясом и даже две больших чашки кубинского супа гарбанзо. Такой плотный ужин должен был помочь Роду хотя бы немного прийти в себя.

Но только мы раскрыли второй пакет, как печаль вернулась к нему. Он не просто заплакал, а зарыдал, чуть не захлебываясь слезами, и расстроил его, похоже, этот несчастный трейлер.

— Пойдем прогуляемся, Род, — сказал я, закрыв пакет с едой и убрав его в свою машину, где до него не могли добраться ни грызуны, ни вернувшиеся любовники.

— Я не понимаю, — сказал Род, когда наконец смог совладать с эмоциями. — Знаешь, я ведь дал ей крышу над головой; я делаю все…

— А она трахается с другим парнем под твоей крышей?

— Джо…

— Род, можно кое-что тебе сказать?

Он кивнул.

— Брось ты эту девчонку. Это ненормально. Тебе нужно что-то другое.